БАМ-БАМ-БАМ – снова ожила рельса на кронштейне у проходной.
– Развод! Развод! – послышались выкрики бригадиров, и звон ложек о тарелки многократно усилился.
На ходу доедая и допивая, все заторопились к выходу. Надзиратели поторапливают, но внимательно следят за тем, как сдают посуду в окошки посудомоям, чтобы никто ничего не унёс с собой.
Василий тщательно собрал остатки каши кусочком хлеба, закинул в рот и через минуту выбежал на длинную улицу между бараками, где заключённые уже строились побригадно. Когда все три бригады были построены, металлический набат наконец умолк. Началась перекличка.
Отозвавшись на свою фамилию, Василий стал разглядывать низкое свинцовое небо и обглоданные глухарями верхушки сосен за периметром лагеря. Не зря всё-таки лагерь назвали «Глухариный». Глухарей здесь и в самом деле было много. Места дикие, богатые зверем, рыбой, птицей, а главное – полезными ископаемыми, которые ещё до войны нашли здесь советские изыскатели. Взгляд опустился на торчащие из-под мокрого серого снега груды бухт колючей проволоки. Ещё на перекличке у вагона в день прибытия Василий обратил внимание на неубедительное ограждение лагеря, которое было сделано кое-как, что называется, «для галочки».
Содержалось в «Глухарином» всего около трёхсот пятидесяти заключённых, размещавшихся в трёх бараках. Ларёк, почта, обувная мастерская, камера хранения – все эти имеющиеся в каждом лагере заведения здесь располагались в одном небольшом строении. В другом точно таком же здании помещались оперчасть и медсанчасть. В самом центре лагеря – небольшой штрафной изолятор с деревянными коробами-«намордниками» на окнах. Каждая постройка аккуратно побелена, везде проложены широкие дощатые тротуары с ливнёвками. Установленные по периметру и в центре вышки тоже сколочены добротно, но разделённое предзонником[2] наружное и внутреннее ограждение было низкое, вкопанные столбы не тёсаны и тонковаты, а ряды колючей проволоки набиты кое-как и местами сильно провисли. Ничего удивительного. Бежать отсюда было бессмысленно. Беглецу в этих местах не выжить.
Перекличка закончилась. Нарядчик Тарпилин стал поочерёдно выкрикивать фамилии бригадиров, и те со своими бригадами, выстроенными колоннами по пять человек, шли к вахте и под конвоем уходили на работу за зону.