– Тогда, тогда я сам пойду к Жрецу, звоните полиции и мэру, объясните всё, чтобы шума не было, – поднимаю глаза и вижу, что все застыли на месте, только Джо за спиной встревоженно ступает от стены к стене. – Джо, со мной, остальные, прошу, не волнуйтесь: вы первые узнаете после того, как мы поговорим с Дином. Удачи вам.
Разворачиваюсь, чтобы понестись из дома, и хватаю Джо с собой.
– Стой! – Ян слабо окликает меня сзади. – Тебе, тебе удачи!
Машинальное «спасибо» – меня уже нет.
Мы с Джо спускаемся по лестнице, уже нет такой спешки, но мы оба тяжело дышим: нам срочно нужен свежий воздух после увиденного.
Ступеньки серой лестницы заканчиваются, и мы уже добрых пару минут стоим на пыльных плитках первого этажа; я даже сам не заметил, как остановился, изучая внутренности несчастливого дома.
Слегка поцарапанное покрытие пола под нашими ногами напоминает своей мутной зеленью глубокое болото. Наверное, раньше нефритовые аккуратно вырезанные плитки выглядели очень впечатляюще, однако потёртый шик – единственное, на что они теперь могут претендовать после нескончаемого топтания ног и шарканья ступней. Швы между ними в некоторых местах слегка разошлись и неустойчивость стала чертой таких плиток. Кажется, их можно достать, а некоторые уже отсутствуют. Хоть разбитых нет. Ровные стены коридоров оригинально белые, но уже слегка покрывшиеся серым налётом, который местами пытались зачем-то скрыть пятнами новой краски, что ещё и не в тон натуральному цвету.
За долгие годы держания на своих плечах веса дома стены повидали многое…
Все двери квартир абсолютно разные: блестящие металлические, деревянные, с обивкой, которая уже слегка пообтрепалась, и которая была только сшита, и без неё. Но почему? Почему именно эта дверь, эта квартира?
Ну ты посмотри, здесь нет никаких оснований, только совсем личные и то, если этот старик имеет какие-либо связи с обществом вообще. Выглядит как случайность, тем не менее от этого легче не становится…
Люди не должны были так рано узнать, что их жизни угрожает то, что вне их контроля и понимания, не сейчас. Рано или поздно, рано или поздно, ты уже говорил, ты знал, что так случится. Но к такому всё равно не готов. Перед смертью не надышишься? На улицу: мне нужен воздух.
Открываю дверь, после того, как я выхожу из своего недолгого транса, и мы с другом ступаем на улицу, которая нас встречает уже более холодным воздухом, он не даёт свеженападавшему снегу моментально превратиться в слякоть, смешавшись с грязью дорог. Шумное дыхание тяжело покидает нас обоих и при контакте с внешней средой формируются устойчивые облака пара.