– Так… Рахимов? Тридцатого года рождения? Приказом №… от 6 июня 1945г. вы награждены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 года».
Военком встал и широким шагом направился к отцу. В руках у него была красная бархатная коробочка. Он вынул медаль и прикрепил её на майку отца. Потом крепко пожал руку.
– Спасибо тебе сынок за твой труд. Поздравляю.
Отец выходил из кабинета, когда женщина за его спиной выкрикнула очередную фамилию. Встал седой старик и шаркающей походкой направился к ней.
По улице шел пятнадцатилетний парень. Загорелый дочерна, худой. Широкие трико пузырились на коленках, а лиловая майка отвисала на плечах. На босых ногах тапочки. На майке нестерпимым блеском сияла новенькая медаль.
И это никого не удивляло. Время то было военное…
Потом отца много раз награждали медалями. Есть два боевых ордена полученных в мирное время. Кто знает – поймет. Но об этой своей первой медали, он всегда говорил с гордостью и считал её боевой наградой.
Позже людей получивших такую медаль приравняли к участникам войны.
Я, его сын и мой сын, его внук продолжили династию офицеров.
Рассказ моей мамы.
Я ничего этого не помню. Рассказывала мама. Мне два года. Отдыхаем с мамой и папой в горах, в пансионате «Яблоневый сад». Лето. Солнце. Яблони. Зеленая трава.
У меня свой язык. "Ж-ж-ж" (самолет),"Би-би" (машина),"Фас"(квас), "Папа, той!" (Папа, стой!)
Есть ещё слова – "дадалика" и "бабалика". Дом и колбаса. Почему так – никто не знает.
Вечером собирались на концерт. Все одетые, причесанные, красивые. У меня новенький костюмчик. Одели впервые. На ножках сандалики. Папа берет меня на руки и выходит из комнаты, за нами мама, нарядная в вечернем платье. Только стала закрывать дверь на ключ, я совершенно серьёзно заявил:
–Бабалико!
Похоже на бабалика (колбаса). Мама подумала, что я захотел колбасы. Быстро зашла в номер и из холодильника достала кусочек. Но я отказался и снова очень серьёзно заявил, более требовательным тоном:
–Бабалико!
Мама растерялась. Предложила одно, другое, третье. Я от всего отказывался и только требовал:
–Бабалико!
Наконец не выдержал папа:
–Потом возьмешь бабалико, сейчас опаздываем на концерт.
Но я взбрыкнулся и ударился в рев. Уговаривали как могли. Предлагали всё что угодно, лишь бы замолчал и успокоился.