Это было самое тяжелое время. Я понимал своё бессилие.
22 сентября 1994 Алла умерла.
Когда тело увезли, я ушёл из дома и долго бродил по городу.
Все последующие организационные мероприятия я проводил на автомате. Похороны прошли в крематории, было очень много народа. В институте мозга очень удивились, что Алла умерла, так как они даже не знали, что она болела.
Через несколько лет после смерти Аллы я нашёл в интернете маленький пост, где женщина из Азербайджана просит кого-нибудь зайти в Нейрохирургический институт, купить букет цветов и передать его Алле. Эта женщина не знала, что Аллы уже нет.
Хроника больничных будней, или история моего отсутствия vkontakte с 23 января 2015 г по 1 февраля 2016
Вообще-то я очень здоровый человек. До семидесяти лет я практически не болел. Лишь иногда бывала легкая простуда.
А вот после семидесяти лет у меня произошел первый инфаркт, через некоторое время – второй.
Вечером 23 января 2015 года у меня образовалась сильная одышка, и меня по скорой отправили в больницу 122. Впервые я мчался по городу в машине на большой скорости и с мигалкой. В больнице мне диагностировали третий инфаркт.
3 февраля меня перебазировали в Алмазовский центр. Поместили в четырехместную палату с работающим телевизором. Телевизор орет, а пациенты его перекрикивают.
8 февраля. Сделали коронографию. Сосуды забиты на 95%, срочно требуется шунтирование.
10 февраля. Проведена операция по шунтированию, поставлены 4 шунта. Операцию сделал молодой очень симпатичный к. м. н. Исаков Сергей Викторович.
12 февраля. Еще одна операция – очистка легких от сгустков крови. Из реанимации я попал в трехместную палату со сломанным (ура!) телевизором. Я был настолько слаб (как бесплатное приложение – ревматоидный артрит), что моей дочери Кате пришлось несколько дней не отходить от меня и спать в палате на каталке.
Лечили меня кардиохирурги Гребенюк Вадим Константинович и Амосов Дмитрий Дмитриевич, кардиолог Иванова Елена Петровна.
20 февраля. Перебазировка в реабилитационный центр на ул. Пархоменко. Поместили в четырехместную плату с работающим телевизором (увы!). Все шло к выздоровлению, и я собирался уже ехать домой.
2 марта. Разошлись швы. Вернули меня обратно в Алмазовский центр на ул. Аккуратова. На этот раз меня поместили в одноместную палату с работающим телевизором, который я так никогда и не включал. Это было единственное условие для сиделок, которые вынуждены были смотреть ТВ в коридоре. У меня было шесть сиделок, но только одна – Лена – мне понравилась.