Однако некоторые исследователи считают, что эту красивую легенду о сватовстве, отказе родителей и тайном венчании сочинил сам Львов, а истинная причина кроется совсем в другом. Дело в том, что в это самое время (1780-1783 гг.) А.А. Дьяков находился под судом из-за подозрений «в злоупотреблении служебным положением», говоря современным языком, а Львов выступал в этом процессе свидетелем на стороне защиты, из-за чего было необходимо держать факт родства в тайне до окончания дела, поэтому лишь в 1784 году, когда обвинения с Дьякова были сняты, Львовы объявили о своем супружестве.
Первые годы молодые супруги жили в доме графа А. А. Безбородко в Санкт-Петербурге, там же родился их старший сын Леонид. С середины 1780-х годов Львовы занимались обустройством родовой усадьбы Никольское. Мария Алексеевна оказалась не только заботливой и любящей женой и матерью, но и прекрасной хозяйкой, поэтому их дом был полон домашнего тепла, уюта и веселья. И был он столь же красив, сколь и удобен. Об этом уже заботился сам Николай Александрович, постоянно его совершенствуя и снабжая всевозможными удобствами, а Мария Алексеевна во всем поддерживала начинания мужа.
«Дом в деревне Черенчицы 15 верст от Торжка. Прожектировал, чертил, иллюминировал, строил, гравировал и в нем живет Николай Львов» – начертано на экземпляре гравюры с изображением фасада усадебного дома, отправленном Львовым его другу А. Р. Воронцову.
Что же в этой истории правда, а что вымысел? Как было на самом деле – так или иначе? Не так уж это и важно, а главное, что эти молодые люди действительно были созданы друг для друга и брак их был заключен поистине на небесах, ибо оказался на редкость счастливым, вопреки предсказанию графа Калиостро, который, по другой семейной легенде, во время пребывания в Санкт-Петербурге под именем графа Феникса на заданный ему вопрос о будущем сестер Дьяковых предсказал Машеньке, что она выйдет замуж по любви за бедного и незнатного человека, муж после свадьбы оставит её, и она не увидит своих внуков. Однако вся ее дальнейшая жизнь с Николаем Александровичем Львовым была сплошным опровержением этого предсказания и разоблачением «пророческого дара» Калиостро.
«Другая часть меня» – так называл Николай Александрович Львов свою жену. Он боготворил ее, восхищался ею, и она отвечала ему тем же, даря ему свою любовь, нежность и преданность. Только ей одной он посвящал стихи: