И что-то совершается с тобой.
Готов поверить ты, что этой ночью
Изменит смысл земного бытия
Единственное слово и воочию
Сокрытое предстанет для тебя.
Перед тобой глубинная прозрачность
Вдруг явит то, что ты не разумел.
И станешь для других ты что-то значить,
Отметив мира новый передел.
А так весна, луна и свежий воздух
Разносит запах клейкого листа,
И ничего того, чтобы о звёздах
Не говорил бы кто-то никогда…
И ошмётки ржавой пены
Били в скалы моря волны,
Хлёстко дождь стучал в листву.
Великанов с треском кроны
Ветром гнуло, как траву.
Вдруг поднялось море махом,
Валом на берег пошло,
Всё заполонило страхом,
Подхватило, понесло.
Там, где дом стоял, – лишь стены,
Поле – кладбище камней.
И ошмётки ржавой пены
На рогатинах корней!
Утро. Солнышко сияет,
Озаряя всё вокруг.
От цунами отдыхая,
Море ластится, как друг:
Шлёп да шлёп в песок волною,
Воздух йодист и бодрит.
И не верится, что вскоре
Оно то же сотворит…
Моя Родина
Васильки, ромашки, лютики-цветочки,
Зной листву корёжит, тени испарив.
Стрекоза застыла на соседней кочке
И крылами ловит ветерка порыв.
Караси шевелят сонно плавниками,
Пузырьками взбулькнул многослойный ил.
Над селом, над лесом кто-то облаками
Пухленьких барашков по небу пустил.
Жарятся на солнце пацаны, девчонки.
Рожицы в веснушках, а на пузе – грязь.
Тычет мордой в вымя сосунок бурёнку,
И под солнцем хрюша в луже разлеглась.
И чтобы в десять ступенек крыльцо
Хочется моря, жаркого солнца,
Выси, бездонности, ветра в лицо,
Счастья огромного – с это оконце,
И чтобы в десять ступенек крыльцо!
Что-то в отдельности есть постоянно:
Вот оно, море, рокочет прибой.
И, словно к мысу верёвкой притянуто,
Солнце недвижно висит надо мной.
Чайки крылами касаются моря,
Их крики скрипучие режут простор,
Бьются о скалы с весёлым задором
Волны, несущие к берегу сор.
Но дома-то нет – здесь буйки и покрышки,
Обрывки сетей камень лижут в тоске.
Место красиво, но дикое слишком.
И след отпечатан лишь мой на песке…
А я ж хочу моря, жаркого солнца,
Выси, бездонности, ветра в лицо,
Счастья огромного – с это оконце,
И чтобы в десять ступенек крыльцо!
Ночь
Когда белый снег сыплет хлопья в ночь,
Добрый человек может превозмочь
Натиск злой беды, горькую печаль.
В яркости звезды меркнущую даль
Не увидит он, не захочет взять,
Полувздоха стон грудью задержать:
В ночь войти, как в храм, суждено ему,
Свой доверить мрак сердцу одному…