– Про то мне ведомо не было, господа, и потому солдатам моим пришлось рыть такие ж рвы и в иных местах, – объяснил Толбухин.
После такого ответа офицеры Гамонтов и Микешин обменялись удивленными взглядами и в знак особого восхищения и уважения, приподняв шляпы, слегка кивнули головами:
– Сие, господин полковник, виктория добрая!
– Зело верно, господа, виктория добрая!.. Хитрость хитростью побеждена! – гордо произнес Толбухин. – Да будет памятен шведам сей день!
Октябрь 1705 года. Гродно. Лагерь русских войск.
Укрепленный у стен города Гродно, считавшегося важной стратегической точкой, военный лагерь многотысячных русских войск растянулся на несколько сот метров: армейские белые палатки, многочисленные костры, солдаты, лошади, телеги. Двадцать один пехотный полк и шесть драгунских полков, общей численностью двадцать пять тысяч человек при ста трех орудиях, представляли собой внушительную силу, готовую противостоять предполагаемому наступлению более сильной и подготовленной шведской армии по главе с королем Карлом XII.
В царском полевом шатре на военный совет собрались: царь Петр, польский король Август II, а также военноначальники русской армии – фельдмаршал Огильви, генерал-фельдмаршал Головин, генерал-поручик Меншиков, генерал-лейтенант Чамберс, князья Репнин и Голицын, другие военные начальные люди высокого чина, командующие конницей, артиллерией и войсками пехоты.
Прямо перед царем Петром Алексеичем вытянувшись во фрунт[11] стоял только что прибывший из Петербурга капитан Питер Сиверс с донесением от вице-адмирала Крюйса.
– Сказываешь, опять отбили флот шведский у Котлина?.. Уж кой раз. Зело удивляюсь я настырности шведов, так и норовят прибрать к рукам Котлин. Но не тут-то было. Крюйс, с Божьей помощью, сего не дозволит. Хвала адмиралу! Хвала всем от высших чинов до низших, морским и сухопутным за отвагу, за службу Отечеству нашему! – Царь был в восторге от услышанного доклада капитана. – О добром порядке на флоте, кой во всех делах имеется, мне слышать также зело отрадно. А поведай-ка мне, капитан, об экзерцициях[12] с флотом, о походах разных, о годности кораблей флота.
– Господин капитан-бомбардир, истины ради… – замялся Сиверс, – должен ответствовать с печалью, что за последние месяцы ни единой экзерциции с флотом не проводилось. – Он говорил на датском языке через толмача.