Длинные пальцы верийца накрыли ладонь девушки, погладили вросшее в палец кольцо рода Гевальт. Кольцо из старой карьядской легенды.
От ответа ее спас невыносимый приступ кашля. Мужчина крепко прижал немощное хрупкое тело к себе, коснулся рукой лба, делясь энергией.
– Спасибо. – Тихо произнесли потрескавшиеся губы.
Истинный помог расположиться в кресле возле камина, накинул на костлявые плечи теплый плед. Жанна зябко поежилась, устраиваясь поудобнее.
– Как это возможно? – Продолжил ее сухой, все еще слабый голос. – Ты такой… другой. А я? Думаешь, я не вижу отражений в зеркалах? – Она иронично усмехнулась и покачала головой. – Ты убеждаешь меня, что прошло десять лет, но я вижу древнюю старуху!
Лоринка поднесла к лицу руки, всматриваясь в серую кожу.
– Вся в морщинах. – Констатировала Жанна. – Каждый шаг – боль. Каждый вздох – будто последний. Прости, я не верю тебе.
«Но ты можешь почувствовать. – Ворвался голос в мысли. – Слышишь меня, говоришь со мной так, как не умеют другие. И читаешь мысли обитателей поместья»
«Мы живем в глуши. Если ты однажды разыграл передо мной целый спектакль, что мешает тебе повторить это снова?»
«Я честно рассказал тебе об этом. Зачем мне это делать?»
«Я не знаю»
– Ты потеряла много сил со смертью бога Вереса. – Продолжал настаивать Фауст. – Твое тело восстановится, память вернется.
– А если нет? Ты все еще будешь любить меня? – Жанна склонила голову на бок. – Такую старую и немощную?
– Значит, я постарею вместе с тобой. – Нахмурился Гевальт. – Я умру вместе с тобой, никто и ничто больше не встанет между нами! – Запальчиво бросил он, раздосадованный ее скепсисом. – Мы умеем стареть и умирать так же, как смертные.
Жанна устало прикрыла веки. Она была старухой: увядшее лицо, сморщенное, точно запечённое яблоко, рассеянное внимание, слабость. Только фиолетовые глаза по-прежнему светились силой.
– Кейн. – Беззвучно произнесли сухие губы. – Почему мне кажется, что в этом имени спрятано больше, чем ты говоришь.
– Не произноси его! – Раздраженно бросил его голос – Никогда больше.
Лоринка вздрогнула, но огонь в глазах быстро потух.
– Мне нечего добавить.
Фауст в самом деле не знал, какие именно взаимоотношения были между Королем и полукровкой. И не особенно хотел. Ему хватило того, что он однажды увидел в руинах города, чтобы потерять разум от ненависти к тому, что всегда вызывал желание преданно служить.