Её история – история глухих подземелий, населённых чудовищами. Я вижу девушку, невинную на первый взгляд. На второй узнаю, что она следит за мной вот уже некоторое время. Влияет на мою жизнь так, что я не замечаю. Скрывает силу, которая никому в этих стенах и не снилась. Убивает ради меня. И, я знаю, прячет другие секреты. Вот её история.
На затылке волосы встают дыбом от её взгляда.
И всё же вот он я. Стою перед ней и сейчас скажу такую постыдную чушь, что не смогу не покраснеть до корней волос.
– Я хочу, чтобы мы снова встречались.
Так и есть, щеки тут же заливает огнём. Знать не желаю, каким кретином я сейчас выгляжу!
– Ты уверен? – в голосе Марты звучит сомнение.
– Да.
Марта кивает – она согласна.
В груди сходит с ума сердце. Подталкиваемый непреодолимым притяжением, я делаю шаг к ней навстречу и приникаю к её губам. Мои руки действуют без моего ведома; одна ложится ей на шею, другая на спину. Я притягиваю её ближе, чувствую тепло её тела. Перестаю думать – запах лаванды кружит голову.
Так мы стоим какое-то время, жадно пробуя друг друга на вкус. Я упиваюсь горечью полыни и сладостью мёда. Завидую чаю, который она пила – он остался на её губах, языке. Ощущаю дикое желание. Вдруг понимаю, что мы стоим достаточно близко и она тоже чувствует.
– Прости! – Мне томительно хорошо, но и стыдно – я перешёл черту.
Хотел ограничиться невинным поцелуем, о котором мечтал так долго – слишком долго.
На скулах Марты лёгкий румянец, редкий для неё. Её глаза, кажется, стали ещё больше.
Филипп! Одергиваю себя, прерываю взгляд, медленно втягиваю воздух.
– Прости, Марта, я не хотел тебя обидеть.
– Ты не обидел.
Поднимаю глаза: она смотрит прямо, без смущения или недовольства.
– Я не удержался, – признаюсь я, сдаваясь.
Хотел поговорить о случившемся в прошлом году, потому что поговорить было нужно. Но я так и не смог решить, что именно собираюсь сказать. А потом… мысли об этом улетучились. Меня вдруг настигло понимание, что мы больше не вместе, и быть рядом с Мартой так просто, как раньше, не получится. Вот о чём я на самом деле волновался и вот что требовало моего немедленного внимания.
– Марта, – я решил сказать, как на духу. – Мне трудно описать то, что ты сделала. В голове полная каша. Не знаю, как с этим жить, как к этому относиться, – я снова медленно выдохнул. – Но быть без тебя невыносимо. Не представляю, как тебе удавалось просто смотреть столько лет. Я так не могу.