– Весь год не принимаешь участие в любых столкновениях, если можешь их избежать. А если не можешь, готовься быть битым.
Мина Григория растеряла остатки энтузиазма.
– Исключение – экзамены. Тогда ты можешь бороться, чтобы получить оценку и закрыть табель. Само собой, ты можешь отрабатывать любые приемы самостоятельно.
Я почти веселилась, заканчивая с указаниями:
– Видишь, Григорий. Это совсем не то, что ты себе напридумывал.
При этих словах лицо мага переменилось – на место вернулась решимость.
– Я согласен.
***
– Помирились? – спросил Григорий спустя минуту и некоторое расстояние, скрывшее нас от Филиппа и остальных.
– Да.
Покинув кабинет, я направилась прямиком в свою комнату. Мне казалось, ещё немного и я вспыхну алым заревом, до того привольно разливалась во мне сила. Она нарастала просыпающимся пламенем, переполняла, сводила с ума.
Я с трудом могла взять в толк, что, несмотря ни на что, Филипп всё ещё хотел оставаться рядом. На губах я почувствовала предательскую улыбку.
Хорошо, что я уже вернулась к себе и могла сгореть в неожиданно вспыхнувшем счастье хоть дотла.
Я прикрыла глаза, вспоминая прикосновение губ Филиппа.
Я видела, как полыхнуло в нём пламя, когда я согласилась. Я знала, что последует дальше – видела этот огонь, когда людей толкало друг к другу, и не могла поверить. Но вот его губы легли поверх моих. Ощущение, несравнимое с касанием рук. Я ощутила бархат персика на языке и его сок. Его дыхание слилось с моим и я жадно потянула.
Наши стихии идеально дополняли друг друга. Мой огонь хотел пылать пожирая его воздух. Его воздух хотел, чтобы пламя горело одним им. Он отдавал не оглядываясь, я забирала не думая.
Когда поцелуй прервался, я едва могла дышать. Он стал извиняться, а я хотела остановить его и продолжить, но задавила распоясавшиеся языки бушующего во мне пожара. Дала Филиппу время высказаться. И, несмотря на происходившее между нами, я услышала его и поняла сумбур его чувств.
Ему было сложно принять меня, но сила, тянувшая ко мне, оказалась сильнее, и этим всё было решено.
Я видела, как зазмеились его всполохи, но он сдержался усилием. А я не видела в этом никакого смысла: мы хотели одного и того же. Поцеловала сама.
Очень долго не отпускала его. Он был необходим мне, как воздух. Он и был моим воздухом.
Всё же я не виню ребят за то, что остановили нас. Мне требовалось время, чтобы успокоиться и взять себя в руки.