Оксана смотрела на меня, она смеялась, летнее солнце скользило по её тёмным волосам, отражаясь в тёмно-карих глазах. Иногда я даже чувствовал её дыхание рядом, когда засыпал. Мне снилась она.
Однажды Дэн вызвал меня на мужской разговор. Мы были один на один: бугор, щебень и два молодых безбашенных друга. Мы в первый раз подрались. Он ударил первый. Его крепкий кулак попал мне в подбородок, который моментально онемел. Я со всей яростью ответил. Брызнула кровь. Дэн не сдавался, он бил и бил. Потом неожиданно остановился.
– Ты же не любишь её? – спросил он и вытер кровь под носом. – Ну признайся, Дэн! Мудак!
– Я люблю! – крикнул я, отряхивая штаны. Разбитая губа болела. – А за мудака – на…
Мы опять сцепились.
Спустя пятнадцать минут мы сидели на брёвнах, грязные, в пыли, перемешанной с кровью. Дэн постоянно плевался, матерясь, я не отставал.
– Ладно, – произнёс наконец он. – Кого выберет.
Он достал сигарету и протянул мне. Мы закурили.
Пришло время ему уезжать. Мы стояли вечером на прогретом асфальте, нас доедали комары. За спиной стучали, разгоняясь, трамваи.
Ксюха была в чёрной кружевной юбке и футболке. Она пришла попрощаться с нами и с летом. Впереди был сентябрь.
Дэн неожиданно обнял её. Его рука нежно обхватила её талию. Дэн посмотрел ей в глаза.
– Ты меня любишь? – спросил он.
Она положила руки ему на плечи, ничего не ответив. Они поцеловались. Я отвернулся.
Дэн уехал в Москву, а я жил у бабушки весь сентябрь. По выходным мы с Ксюхой резались в карты на фоне бабьего лета.
Мы построили с ней шалаш и периодически ныряли туда покурить сиги и поиграть в карты.
В один из дней, когда азарт игры достиг апогея, она сказала:
– Дэн, ты любил?
Я сначала не знал, что ответить.
– Наверное, да, Ксюх…
Дальше был туман. Я обнял её, придвинулся к ней ближе и почувствовал вкус её губ и языка.
Я как сумасшедший целовал её, не мог остановиться, понимая, что предаю лучшего друга.
– Я люблю тебя… – шептал я ей.
– И я тебя… Прости меня…
Начинался дождь. Первый по-настоящему осенний ветер, оттеснив лето, разбрасывал листву по холодному асфальту. Мы с Оксаной, схватившись за руки, выбежали из шалаша. Нас прицельно расстреливали дождевые капли, одежда вмиг стала мокрой. Мы побежали к её дому вниз по тропинке.