Японские борцы долго еще пытались ловить то невидимое – что их пинало, чем очень смешили публику. Они могли бы, наверно, случайно зацепить и папулю, уж в ловкости-то им не откажешь, но тут папуля ухитрился сорвать с них их узкие японские трусики и возреял крутя ими под самый купол.
Публика зашлась тут просто дикими воплями восторга и рукоплесканьями, она ведь любит всякое такое неожиданное, оркестр грянул туш, а борцы стыдливо прикрывши ладонями свои лобки поспешно удрали со сцены. Зрители даже нисколько не сомневалсь, что все что ни происходит на арене непременно принадлежит к этому супершоу чудес. И когда японские трусики мотыльками покружившись под куполом полетели в публику, то пошли уже такие глобальные супер овации, что и шар земной мог бы, пожалуй, треснуть и расколоться на куски, не будь он такой все же удивительно прочный.
Но тут на арену вывели замшелого и линялого преклонных лет слона. И бревну ясно, что такого зверя жители нашего захолустья могли видеть разве что на картинке в книжке, слоны ведь в Америке не водятся. А тем паче еще такие позеленелые, словно лягушки, потому-то все у кого имелись рты тут же и поразинули их во всю ширь. Но мы-то Хогбены за долгую нашу жизнь помотались уже по всем землям всех полушарий и такого разного понавидались, чего вам, дамы и джентльмены, даже и после ликера из мухоморов не приснится! Вот только многое уже подзабылось и кажется что его, как будто никогда и не бывало. Хотя и все-то ведь со временем куда-то девается, неизвестно даже и куда.
Похоже, что и дядюшка Лес все прежнее тоже порядком подзабыл: он ведь не устает для поддержания жизненных сил и гигиены каждодневно заливать уйму всяких ликеро-водочных изделий в свое нутро. У него и всегда-то пара пузырей из карманов выглядывает, а такие напитки, как известно, со временем отшибают и самую острую память. Вот он и глядел на слона так, будто ничего подобного сроду не видывал.
– Чё эт, блин, говорит, за зверь такой о двух хвостах! И спереди хвост и позади хвост и кто только такое чучело выдумал! Совсем непонятная конституция. Ну, а дай-ка все равно прокачусь! – и взлетел разом на слона, словно это и не слон вовсе, а простая кобыла да и давай тут вовсю гарцевать. Он же у нас такой ярый ковбой, только что безлошадный. А если заведет, бывало, лошадь, так на другой же день или в карты профукает или пропьет. Правда, и лошадь-то ему без нужды, дядюшка ведь хоть на чем гарцевать способен. Из-за того нам во время оно и из Европы смотаться пришлось, поскольку он там на чем только ни скакал – и на шкафах и на печках, только народ ведь таких необычных скачек не уважает, а церковь и вовсе считает греховными. Никаких ведь, таких как нынче, терпимостей и свобод раньше и в помине не бывывало: да и никто даже не подозревал, что чего-то такое и вообще возможно и надобно.