Джек упомянул о матери. Это было крайнее средство. Оно позволило ему одержать верх в споре, но было слишком сильным оружием в данной ситуации. Бомбой, которая задела их обоих. И они оба проиграли.
– Давай тогда просто сфотографируемся на его фоне, ладно? – тихо сказал отец, выдавливая улыбку. Джек стал позировать для фото, но чувствовал себя несчастным.
Джек не хотел идти в этот парк и знал, что отец тоже не жаждал этого. Они пытались угодить друг другу, но это никому не доставляло удовольствия.
Когда мама была жива, у них сложилась семейная традиция: каждый год в день рождения Джека они посещали этот парк. Решение отца прийти сюда и в этом году говорило о том, что все наладится, жизнь продолжается и некоторые вещи остаются неизменными. Но все изменилось.
Школьные приятели Джека получили наконец свою еду. Пока Бино поливал кетчупом бургер, Ниблет подкрался к нему сзади и выбил этот бургер у него из рук. Мясо, кетчуп и лук взлетели в воздух и, описав дугу, рассыпались по примятой траве. Ниблет с ликующим воплем ринулся в толпу.
Отец Джека сделал еще одно фото. Нужно было срочно убираться отсюда.
– Пап, мне нужно в туалет, – соврал Джек.
Он бросился вперед, но медленный поток людей, сквозь который Джек с раздражением протискивался, перестал двигаться, и мальчик застрял. Он обернулся и посмотрел, можно ли еще оставить свою затею и вернуться обратно к отцу, но людей сзади было не меньше, чем впереди. Джек опустил глаза и вздохнул. На него снова нахлынуло отчаяние. Наверное, надо было просто прокатиться на аттракционе, чтобы вся эта поездка, эта жалкая попытка отца весело провести время, поскорее закончилась. Они бы вернулись домой, и Джек бы снова мог укрыться в своей комнате. Похоже, какое бы решение он сейчас ни принимал, все они были неверными.