Однако концовка романа оставалась прежней, точно заколдованная.
Пожалуй, стоило поискать даму для развлечений, у которой был бы откровенно меркантильный интерес, и наконец освободить себя от утомительных истерик. Этот монолог с самим собой проносился в голове графа Круазе последние пять минут, пока…
– Но почему?!..
…С Олеандрой всё началось, как обычно. Тогда, после похорон, она действительно навестила его, заколов в волосы преподнесённый цветок. Пьерше как раз предавался безделью, допивая чай с эклерами. И она вошла – эффектная, соблазнительная, вовсе не та недотрога, которой притворялась во дворце. В просторной шёлковой юбке с широким бантом – взяла, что ли, напрокат? – и полупрозрачной кружевной блузке. Лёгкие румяна и каряя подводка придавали лицу рафинированный лоск. О да, в своих избранницах Пьерше ценил внешность совсем иную, нежели ту, которой отличалась, например, баронесса Сепиру Шертхесс. Роскошную, величественную женственность. Нечто манерное, покрытое блестящим слоем лоска, даже кричащее – чтобы от неё пахло косметикой, чтобы были видны густые стрелки макияжа – было в этом нечто… Пьерше не мог подобрать для этого слова. Нечто притягательное, как дурман.
Пьерше мысленно облизнулся, предвкушая, как прекрасно будет сжать её в объятьях, заглядывая в затянутые поволокой глаза, и читать светящееся в них обожание. Но в тот день Олеандра была ещё скованна, она почтительно остановилась у края стола, нервно скользя взглядом по обстановке, и, вытащив из причёски цветок, положила его на стол.
– Всё-таки пришли? – по-дружески улыбнулся Пьерше. – Послушайте, мои условия просты: никаких обязательств. Лишь приятная компания и взаимное веселье, если вам это по душе. В вас есть что-то эдакое. Если откажетесь, никаких последствий не будет.
– Я хотела кое о чём попросить. Если можно, – сухо сказала Олеандра и, не дав ему ничего ответить, продолжила: – Обстоятельства мои таковы, что я вынуждена это делать. Моя мать стремительно теряет зрение, и всё, что может ей помочь, – кровь норда вашего статуса. Я знаю, это иной разговор чем тот, на который вы рассчитывали, и цена здесь совсем иная. Но я буду согласна на любые условия, даже на нечто большее. Всё, в чём я действительно нуждаюсь, – это ваша кровь. Вы были очень добры, позволив мне прийти сюда. Я подумала, что, может быть… вы будете заинтересованы в несколько иной сделке. – На последних словах она запнулась, осознавая, что предлагает аристократу, да ещё и высокопоставленному чиновнику, нечто столь наглое.