– Да какая разница? – разозлился Ренард. – Он что, получается, мне соврал?
– Нет, не соврал, – качнул рогатой головой Гракх. – Урочище я перерос, это верно, но и до Орлинских чащоб ещё не дорос. Так получается.
– И когда дорастёшь?
– Не раньше чем через год, – немного подумав, ответил Башахаун.
– Го-о-од… – простонал Ренард, закрывая лицо ладонью. – Да что же за наказание. Это мне что, ещё целый год здесь куковать?
– Иначе никак, – равнодушно молвил иной. – Разве что…
– Что? – встрепенулся Ренард.
– Если бы кто-нибудь поделился со мной силою, то всё будет быстрее.
– Ещё бы знать этого кого-нибудь… – снова расстроился де Креньян.
– Я бы могла, если хорошо попросить, – послышался грудной женский голос.
Псы заозирались в поисках говорившей, а Башахаун расплылся в довольной ухмылке.
Жуткое зрелище, надо сказать.
* * *
Запястье Ренарда сковало раскалённым браслетом, в воздухе заклубилось облако угольной пыли. Сверкающая хмарь закрутилась в антрацитовом вихре, осыпалась крупицами кузнечного шлака, и на поляну шагнула красивая статная женщина.
Бадб Катха. Третья из тёмных сестёр.
С ней пришло ощущение силы, да такое, что заныли корни зубов. Дестриэ пугливо зафыркали, попятились, но Псы даже не попытались их удержать – сами растерялись, как дети. Гастон громогласно икнул и разрядил арбалет в землю. Бородатый закашлялся, чуть не выронив из пальцев секиру. Де Креньян едва удержал на месте нижнюю челюсть.
И было отчего, если честно – красота богини поистине завораживала.
Лицо сердечком, точёный нос, скулы, о которые можно порезаться. Разлёт соболиных бровей, надменный взгляд карих глаз, обрамлённый густыми ресницами. Волосы цвета полуночного неба уложены замысловатой причёской. Чувственные губы изогнулись жёсткой полуулыбкой, отчего на щеках проступили милые ямочки. Лёгкая ткань чёрной туники облегала ладную фигурку и при малейшем движении поощряла мужские фантазии.
Взгляд Ренарда случайно зацепил зелигену, и он невольно сравнил иную с нежданной гостьей.
Хрупкая чужанка вызывала лишь братские чувства, её хотелось уберечь, защитить… Богиня же одним только присутствием воспламеняла похоть, будоражила плоть и оставляла единственное желание. Обладать.
Хотя… Скорее, это она любым мужиком овладеет. И загоняет до полного изнеможения.
Ренард услышал судорожный всхлип, обернулся – это Блез подбирал слюни. И, судя по его виду, он был согласен изнемочь на богине. Ну или под ней, там уж как повезёт.