***
Ближе к ночи мы встретились в баре с остальными членами команды. Где-то в дебрях Марк и Кайетан откопали пианино. Они работали сообща, не смотря на напряжённость их отношений, они объединились, ради того, чтобы я сыграл. Первые шаги в обуздании этого чёрного саркофага я предпринимал ещё в детстве, но научился играть только тогда, когда вернулся из Инферно. Тогда было небольшое затишье, и на время я покинул ряды армии, чтобы отойти от произошедшего со мной, попробовать что-то новое. Поэтому у меня было предостаточно времени для освоения чего-то нового.
– Что сыграть? – поинтересовался я у своих слушателей, расположившихся на диванах возле сцены.
– Что напоминает тебе о доме. Настоящем, до всего этого дерьма. – предложил Марк.
– Алан родился до войны? – удивлённо спросила мисс Брукс.
– Да. За пять лет до войны, мисс Брукс. – подтвердил я, немного неуверенно. – С годами, память притупляется и воспоминания о пяти годках, проведённых во Франции, уже не так отчётливо виднеются в моей голове.
Марк не первый, кто просит сыграть мелодию, ассоциирующуюся у меня с родиной. В этом случае я начинаю играть:
– La valse d’amelie13! Вальс Амелии! – оповестил я и с улыбкой на лице, аккуратно, краешками пальцев приоткрыл крышку и начал стучать по клавишам.
Музыка – это настоящий наркотик. Слушая её, человек витает в облаках с чувством эйфории. Мы зависим от музыки. Она сопровождает нас в горе и в счастье. Музыка обнажает внутренний мир человека. Если хочешь узнать человека, послушай с ним атмосферную музыку, пробирающую до мурашек и погружающую в опьянение и полное откровение.
– Да-а-а-а… Слушая Амелию с прикрытыми глазами и вправду можно увидеть Эйфелевою Башню, запах свежего багета, хруст круассанов с вытекающим шоколадом, аромат свеж зернового кофе. Я и впрямь будто телепортировалась во Францию. – хватаясь за голову сказала Ая.
– Спасибо тебе, Алан! – сказал Ланг.
Все дружно начали хлопать. Буду лжецом, если скажу, что не был польщён. Я несколько переживал, пальцы часто соскальзывали с клавиш, да и мелодия мне казалось, превратна, в моём исполнении.
– Алан, а можешь Моцарта сбацать? – ворвался Крамер.
– Ну, что ж, Людвиг Ван Бетховен «К Элизе».
Мы не спали полночи. Я отыграл все композиции, которые только знал. Мы пили, ели веселились. Дженис только и успевала наполнять мою рюмку новой порцией рома, и каждый раз улыбалась мне в ответ на мою улыбку.