Торжество получилось весёлое, несмотря на небольшое количество гостей. Но такое тёплое и семейное, что Юля вдруг почувствовала, как ей хорошо в этой компании, как уютно и по-домашнему, хотя многие гости видели друг друга впервые. У Юли такого не было. Родственники, конечно, были, но другие. Костя всё время проводил рядом, ухаживал и в конце праздника отвёз домой.
– Сейчас приеду домой, открою коньяк и начну праздновать, устал, – резюмировал Константин, – тяжело быть трезвым на свадьбе брата.
Юля улыбнулась.
– Мне очень понравилось, так хорошо посидели. Я бы, кстати, от вина тоже не отказалась, коньяк не пью. Может, зайдёшь?
– Нет и нет, потому что я выпью и начну приставать.
– Мы же взрослые, свободные люди, что здесь плохого.
Костя вернулся к машине, достал пакет и, выставив вперёд согнутую руку, пригласив Юлю взяться за неё.
Больше Юля и Костя не расставались и позже поженились. Вот так свадебное платье, которое Юля хранила в чемодане, подарило девушке новую любовь.
– Любишь?
– Люблю, – прижимаясь сильнее к Семёну, выпалила Ксюша.
– Тогда пошли ко мне.
– Вот так сразу? – всматриваясь в карие его глаза, спросила она.
Семён улыбнулся и пожал плечами.
– Тебе за тридцать, мне тоже, мы свободные взрослые люди, почему нет?
Ксения вжалась в его тёплый полушубок и посмотрела на него снова. Пар от дыхания окутывал лицо, оседал белыми иголками на шапке и шарфе.
– Идём, – тихо ответила она.
– Побежали, холодно, – дёрнул Семён её и увлёк за собой.
* * *
Ксения накинула шаль и подошла к окну. Сквозь замёрзшее стекло пробивался огонёк уличного фонаря.
– Я домой, мать ждёт.
– Останься. Тебе же не шестнадцать, чтобы предупреждать, – Семён дотянулся до неё и потянул на себя, увлекая на кровать.
– Я не предупредила, так нельзя. Мы с ней вдвоём живём. Она будет волноваться.
– Ну и иди, – буркнул он.
– Обиделся, что ли? – Ксения повернулась и увидела, что Семён накрылся одеялом. – В следующий раз, хорошо?
Семён ничего не ответил.
* * *
Дома мать сидела в кресле в полной темноте, сложив руки на коленях, и следила за медленно ползущей стрелкой на часах.
Ксения, стараясь не шуметь, разделась в прихожей, почти не издавая звуков, и тихо прошла в комнату.
– Ксюша, – мать обратилась к дочери так, что было понятно, что начинается длинный монолог о том, что мать нужно предупреждать, если задерживаешься, ведь она переживает за неё.