– А почему не пишет? – медленно курил, всматриваясь в тлеющий кончик сигареты.
– А я откуда знаю? – вспыхнула Вера. – Удалось попасть на один закрытый аукцион, но отец денег зажал, а я была так близка к победе! Там чуть все не перекусались, сражаясь за её «Пламя любви», – Вера достала телефон и показала фото той самой картины, от которой дыхание сбивалось… Задохнулся я и сейчас, будто пылающий уголёк в горле застрял.
Двадцать лет не видел её! На фоне развивающегося багряного заката обнаженная женская фигура смотрелась ещё более соблазнительно. Густые малиновые лучи солнца обнимали женский образ, в котором только я мог узнать мою Ночку. Её аккуратные титечки, так дерзко зазывающие крошечными бусинами розовых сосков, задница, в упругость которой так страстно впивались мои пальцы, и тончайшая талия.
У Ночки был свой почерк. Его сложно было спутать, потому что все её картины, хоть и были разными, но фирменное сочетание глубокого чёрного и порочного малинового стало её фишкой. Два цвета! Но сколько в них было жизни…
– Да я её биографию наизусть знаю, – Вера говорила с придыханием, не тая настоящего восторга. Глаз с неё не спускала, не замечая, как сжимает мой локоть. – От её картин башку сносит! В них столько чувств! Такая тонкая грань между болью, любовью и невыносимой тоской… Вы обязаны меня с ней познакомить!
– Нет, – категорически ответил Каратик, всё это время испепеляющий меня взглядом. – Пойдем поздравим Кондру и свалим по-тихому.
– Ещё чего! Никуда я не уйду, пока не познакомлюсь! Вы даже не понимаете, насколько она знаменита в узких кругах! – Верка махнула в воздухе острым ноготком, как саблей, так ловко пройдясь остриём по горлу охреневшего Кости.
– Пойдем, – я взял Верку за руку и повёл по тропинке вдоль фуршетных столов.
– Рай, блядь! – шипел Каратик, обгоняя нас. – Подумай!
– Ой, точно! Забыл! Спасибо, брат, что напомнил, – я замер, но лишь на секунду, чтобы подарить этому придурку мгновение надежды. Костя даже улыбку выдавил, скинув с лица напряжение, которое ему совсем не шло. – Всё, я подумал. Пойдем, Вера. Настроение у меня сегодня – дарить подарки…
– Как бы тебе самому с того подарка не поперхнуться!
– Так ты ж мне друг, поможешь не сдохнуть от удушья!
Чем ближе мы подходили, тем отчаянье дёргалась Ночка, словно чуяла опасность. Она поворачивалась то вправо, то влево, тем самым демонстрируя бронзовую кожу обнаженных плеч. А когда расстояние между нами стало менее пяти метров, Адель и вовсе окаменела. Не обращала внимания ни на сидящих с ней за столом друзей, и уж тем более на Ляшко, вяло ползающего по её профилю сытым взглядом.