– Полгода, дочь. Всего полгода. Мы же не в рабство тебя отдаём. Побудешь фиктивной женой, знакомства заодно заведёшь в высоких кругах. И не заметишь, как срок истечёт. А может, – она хитро подмигнула, – сложится у вас всё…
– Ну мам!..
Мы помолчали. Кажется, они уже понимали, что я сдалась. Но я решила побарахтаться ещё хоть немного.
– Вы говорили, – я всё-таки шмыгнула носом, – что у меня будут какие-то обязанности…
– Да там ерунда, – засуетился отец. – Тебе Максим Игоревич сам всё объяснит.
Ого! Насколько я помнила, моему жениху нет даже двадцати пяти, а отец называет его по имени-отчеству… Вот что делает с людьми звание самого молодого миллиардера страны.
– А если я не справлюсь?
– Вряд ли от тебя потребуется вычислять интегралы, – мягко улыбнулась мама. – Просто будь собой. Красивой, яркой, грациозной девушкой, притягивающей взгляды.
– Мам…
– А что? Как будто это не так, – засмеялась она. – Тебе стоит в комнату войти, как люди тут же обращают внимание. По секрету, Катя Потанина всё спрашивала, чем мы тебе волосы мажем, что они такие бешеные растут. У её-то Алёнки три волосины…
Она так это сказала, будто мои густые волосы были её личным проектом. Пожалуй, она была права – на внешность мне жаловаться точно не приходилось. Ровная фарфоровая кожа, волосы чернее воронового крыла, прозрачные голубые глаза. Пусть меня назвали Златой, но в детстве все называли Белоснежкой. Не хватало только нежного румянца, да семи гномов.
Внешность была не только преимуществом. С тринадцати лет на меня стали обращать внимание мужчины гораздо старше. И единственное, что оберегало от них – репутация семьи и личный водитель.
– Погодите-ка, но ведь он меня ни разу не видел. Вы показывали мои фото?
– Даже этого не понадобилось, – довольно ответила мама. – Он поверил нам на слово.
– Что? – В этот момент я сильно засомневалась в умственных способностях предполагаемого жениха.
– Решил, что это будет для него сюрпризом.
– «Это»?.. Ладно, опустим. Но вы же запросто могли наврать. Приходит Максим Игоревич в ЗАГС, а там горбатая карлица с тремя ногами.
Мама укоризненно посмотрела на меня.
– Болтушка… Мы дружили с родителями Максима ещё со студенчества, бывали у них. И когда они взяли мальчика из приюта, поддерживали это решение. Это были очень, очень хорошие люди. И сами вырастили хорошего человека.