Какое счастье быть красивой женщиной - страница 22

Шрифт

Интервал

с каждым новым ударом курантов,

нарушая опять

самый строгий закон волшебства,

я молюсь за тебя,

хоть так делать нельзя и не надо —

у судьбы воровать

на тебя эксклюзив и права.

Не хозяйка судеб —

ни твоей, ни своей, но покуда

все двенадцать пробьют,

буду снова закон нарушать:

мы бы ни были где б,

лишь тебя я загадывать буду,

пепел скидывать в брют,

одним махом бокал осушать…

Солнце мне даришь, на части разбитое

Солнце мне даришь, на части разбитое —

странное чувство, давно позабытое:

словно домой возвращаешься с улицы,

где непогода плюётся и хмурится

снегом, дождём и свинцовыми тучами.

Если вдвоём мы – найдутся нас круче ли?

Серые солнца хитрющие щурятся:

видишь, какая погода на улице?

Я – улыбаюсь, теплом разморённая,

ласковой кошкой мурлычу влюблённо я,

только что дикой была и опасною,

раз – и ручной сразу стала, да ласковой.

Лоб подставляю – целуй мол, наглаживай,

дикую кошку балуй, обихаживай,

и не предай ни любви, ни доверия:

душу и сердце открой, но не двери мне.

Будешь любить меня

Ты говоришь, что моей красотою

смог насладиться б за маленький срок —

да при условии, что я без боя

кошкой домашней легла бы у ног.

Пары часов, говоришь, бы, хватило?

Да я любого мурчанием так

не на часок, а на жизнь усыпила б —

кошке любой это сущий пустяк:

лечь у груди, под дыханье подстроясь,

вывести ритмы двух пульсов в синхрон —

и ни о чём больше не беспокоясь

ты погрузишься в мой сказочный сон.

Старые сказки плохому не учат:

перед любым колдовством человек —

слаб. Беззащитная кошка мяучит —

волю твою забирает навек.

Будешь, как раб, молоком и сметаной —

самыми лучшими только! – кормить,

холить, лелеять, считать самой-самой…

Будешь любить меня – Слышишь? – любить…

Бояться кошек – не ходить во двор

(Опаснее домашних – дворовые),

а у меня – серьёзный разговор

к тебе сегодня, знаешь ли, впервые:

я убираю когти и клыки,

дозирую до миллиметра – силу,

а ты удар (мол, в шутку же!) руки

не хочешь ли ополовинить, милый?

Мурлыкну снисходительно: терплю,

и стукну мягкой лапой по ладони —

лишь только потому, что я люблю,

велик соблазн мне дать немного боли?

Эй ты – венец творенья/человек —

расслабился, не помнишь почему-то,

что мне от милой кошечки разбег

до хищника опасного – минута.

Женщина-воин – одна в безграничном мире

Женщина-воин – одна в безграничном мире,

страх ей как будто не ведом и не знаком,

Следующая страница