Тютюшкин:
Элоиза! Свет моих очей!
Элоиза:
О, мой милый Аркадий!
Тютюшкин:
Элоиза, у меня для тебя новость!
Элоиза смотрит на Тютюшкина широкими влюбленными глазами и замирает от нетерпения. «Он что же, сделает мне предложение?» – думает она.
Элоиза:
Какая же, Аркадий?
Тютюшкин:
Элоиза… Вчерашняя ночь на пляже под лодкой была незабываемой!
Элоиза:
О да, да!
Тютюшкин:
Даже несмотря на то, что дно перевернутой лодки царапало мне задницу!
Элоиза:
О да, да!
Тютюшкин:
Но…
Элоиза:
Что это за «но», Аркадий?
Элоиза чувствует неладное. У нее екает сердце.
Тютюшкин:
Мне дают место на кафедре математики.
Элоиза:
Так это же здорово!
Тютюшкин:
Дослушай, Элоиза, прошу! Так вот, дают место. Конечно, в первое время придется мыть башмаки заведующему кафедрой и бегать ему за коньяком в киоск… А кто знает, может быть, и за презервативами… НО зато потом меня ожидает то, о чем я мечтал всю свою жизнь! Понимаешь, я посвящу свою жизнь математике! Лучшей из наук!
Элоиза:
Так, а к чему же ты клонишь, Аркадий?
Тютюшкин тяжело вздыхает.
Тютюшкин:
Элоиза, нам необходимо разорвать отношения!
Элоиза плачет.
Элоиза:
Но как же так, Аркадий?!
Тютюшкин:
Элоиза, я все решил! Я посвящу всю свою жизнь науке, и потому в ней не может быть место женщине!
Элоиза:
Аркадий… а может, ты… гомосек?
Тютюшкин:
Нет, Элоиза! И вчера, как мне кажется, эта теория была опровергнута!
Элоиза:
Аркадий, ну прошу тебя! Не оставляй меня!
Тютюшкин:
Нет! Я все сказал! Прощай, Элоиза!
Сцена 5. Дом Тютюшкина
(Наше время)
Проходя сквозь воспоминание об Элоизе, Тютюшкин, не замечая, уже подбирается к своему дому. Невзрачное серое здание неприветливо скрипит прогнившей дверью, а местный бомж опять не стесняется справить малую нужду на клумбу.
«Опять кнопка лифта не работает! Дебилы! Все дебилы!»
Тютюшкин входит в свою хибару и без раздумий ложится в кровать.
«Что теперь делать? Что делать? Вышел ли этот случай за пределы группы? Может, меня уже уволили?»
Над городом сгущаются тучи, и становится вспыльчивым ветер. В комнату математика уже практически не падает солнечных лучей. Настроение портится.
«Надо как-то снять стресс».
Он наедается жирной пищи, но это помогает ненадолго. Эйфория сразу же уходит. Вдруг его взор ловит хитрая форма подарочного коньяка, стоящего на полочке сверху. Он никогда не пил, потому что не видел в этом смысла и еще немного боялся эффекта опьянения.