Энтони наблюдает за мной.
– Ты не на пиру, Фэллон?
– Я Росси, помнишь? – Я прикусываю щеку, не до крови, но достаточно сильно, чтобы стало больно, и это отвлекает меня от боли, снова пронзающей мою грудь. – У нас довольно шаткое положение.
Он все еще не пропускает меня на свое судно.
– Я заплачу. – Я запускаю руку в карман юбки.
– Фэллон, пожалуйста. – Он сжимает мою руку. – Твои деньги здесь не принимаются.
Я втягиваю воздух и делаю шаг назад.
– Я понимаю. Я…
– Ты, может, и понимаешь, но явно что-то свое. – Он протягивает ладонь.
Я хмуро смотрю на нее, потом на него.
– Я бы никогда не взял у тебя денег, Фэллон, – произносит он, и его мягкий голос успокаивает мое трепещущее сердце. – Женщинам Росси всегда рады на моей лодке.
Сглотнув, я вкладываю свою руку в его ладонь, и он помогает мне взойти на борт. Когда я устраиваюсь на носу, он разматывает веревку, и я примечаю, как напрягаются его бицепсы под свободной темно-синей рубашкой.
Я уверена, он не против покрасоваться передо мной, но все же перевожу взгляд на солдатские казармы. Там сегодня тихо – большинство военных вызвано во дворец, чтобы усилить королевскую гвардию. Тем не менее несколько человек в форме расхаживают по узкому островку, который отделяет Ракс от Тарелексо.
Я задумываюсь, как мы пройдем мимо них.
– У меня нет пропуска, – говорю я.
Энтони подсаживается ко мне, оставляя своих друзей грести.
– На моем судне он тебе не нужен.
– Как это?
– Я торгую не только рыбой. – Должно быть, мое замешательство отражается на лице, потому что он добавляет: – Секреты, Фэллон. – И подмигивает, а я гадаю, какие секреты он хранит и чем торгует. – Это приносит замечательную прибыль.
– Значит, они даже не остановят нас?
– Нет.
Соленый ветерок играет с его волосами. Он убирает пряди со лба, улыбка появляется на его точеном лице, ямочка на квадратном подбородке становится заметнее.
– Я не могу поверить, что Фэллон Росси на моем судне, что она собирается в болота. – Я улыбаюсь в ответ, откидывая волосы. Он добавляет: – Не терпится скорее туда попасть. Что, в твой кофе утром помочился спрайт?
Я морщу нос:
– Фу. С чего вообще такие мысли?
– Считается, что от их мочи фейри ведут себя… дико.
– Во-первых, это отвратительно, – говорю я. Впрочем, спасибо за информацию. Как Феб, который вырос в окружении прислуживающих ему спрайтов, не рассказал мне об этом? – Во-вторых, я сама варила себе кофе, и у меня дома нет спрайтов.