Совсем мало объектов проинспектировали после обеда, – так Голиаф охарактеризовал проделанную работу, отыскав ёмкое слово в глубине своей внушительных размеров головы, за едой, – после чего вернулись в батальон.
Под конец дня наступило время расстаться с пистолетом. Бис ощупал его, словно постарался подушечками пальцев запомнить профиль, увесистую тяжесть и даже уловил запах пороха – из него не так давно стреляли… Ему нравились пистолеты. Но с этим – Егор уже не хотел расставаться, за короткое время привыкнув к его соседству в кармане. Только когда Егор остался с одной рукой, – автомат собран так, что его стоит держать, безусловно, обеими руками, – он обратил на этого «зверя» внимание. Этот пистолет был хорош.
– Берг, – Егор с сожалением протянул ствол его хозяину.
– Чо суешь? – озлобленной острой бородой и оттопыренными локтями встретил Кобергкаев. – Почистишь – вернёшь!
– Отвяжись от него, – заступился Тутыр. – Он же не стрелял…
– Да, без разницы мне! Такой порядок…
– Всё верно, – согласился Егор. – Почищу, нет проблемы.
Берг остался доволен собой.
«Может он сразу родился таким?» – решил Бис.
Казалось, эта тщедушная победа принесла Кобергкаеву небывалое удовольствие, которое тому захотелось растянуть.
– Эй, бесёнышь, пятнадцать минут тебе на всё!
В грудном отделе позвоночника Егора, будто что–то лопнуло, раскалившись до красна – известное дело – почти у всех бывших военных, особенно офицеров, есть проблема с подчинением. Чем, выше звание, чем позже ушёл в запас, чем никчёмнее любое «начальство» – тем серьёзнее травма.
– Берг, я хочу тебя попросить об услуге, могу? – сказал Егор, прижав пистолет к бедру.
– Смотря о чём… бесёнок! – с радостным удовольствием дразнил Берг, отказываясь замечать в голосе Биса тревожные нотки; упиваясь наслаждением, которое не отпускало. – Ну?! Чего хотел?
– Не называй меня так… иначе я утащу тебя в ад!
– Что?! – Берг призывно выпучил глаза. – Чо, ты, сказал, шлюха?! – брызнул он слюной и бросился на Биса с кулаками.
«Почему вдруг – шлюха?» – успел подумать Егор.
Он отступил на шаг и залепил подлетевшему Бергу в лоб рукоятью пистолета, как молотком. Берг рухнул в ноги, словно бежал и провалился под тонкий лёд. И только стонал оттуда – тихо и совсем жалобно как обмороженный в ледяной воде ягнёнок.
Бис отступил ещё и, казалось, был готов к стрельбе.