– Тьфу, стыд-то какой! Господи, прости…
Но вот Глафира вернулась с приборами и бокалами. Афанасий Матвеевич и его верная служанка с аппетитом набросились на закуски и с удовольствием выпили вина, Илья же довольствовался несколькими ломтиками варёной картошки. Юрий продолжал поглядывать на него с подозрением.
– Папа, я хочу знать все подробности!
Афанасий Матвеевич пересказал всё, что случилось.
– Так кто вы, молодой человек? – спросил у Ильи Юрий.
Илья кратко рассказал о себе.
– Сынок, не будь строг с Илюшей, – заступился за своего спасителя бывший помещик, – говорю же – сам Бог мне его послал! А откуда узнал он… Прозорливый, наверно… Святой человек святой жизни…
– Я, конечно, в Бога верую, – возразил Юрий, – только что-то чудес от него никаких до сих пор не видел.
– И не увидите, – заявил Илья и повернулся к Ване, – а вам спасибо за хлеб-соль.
– Что ты, Илюша, – решил поправить его Афанасий Матвеевич, – это сын мой угощает. Мы у моего сына. А это – его гости.
– Нет, – возразил слегка ошеломлённый Юрий. – Это действительно Иван Фёдорович угощает… Мы отмечаем его вступление в наследство.
– Наследство-то неправедное, – заметил Илья, пристально вглядываясь в смутившегося Ваню, – да и не наследство. А так – нашёл то, что другие потеряли, – и он перевёл взгляд на Михаила. – Вы теряли что-нибудь? Да? Ну, а он нашёл. Ничего, у вас ещё полно, только и ваша полнота неправедная, а ему оно в радость, только радость – на погибель. А погибель – во спасение.
За столом повисло молчание.
– Да он – юродивый! – воскликнул Велимир. – Я хочу написать его портрет! Я уже вижу, как…
– Вы – талантливый художник, – перевёл свой пристальный взгляд на Велимира Илья. – Только талант свой вы дьяволу продали. Не от Бога ваше искусство, а от дьявола.
– Позволю себе заметить, – усмехнулся Игнат, – что дьявола нет. Впрочем, как и Бога.
– Бога нет? – переспросил Илья. – Это вас нет.
– Как это – нас нет? – возразила Лиза. – Вот они мы.
– Вы здесь, я вижу. Вы едите, пьёте, разговариваете, но вы все умерли. Поэтому вас нет.
– Ну, знаете ли, это уже слишком! – вскричал Захар.
– Пусть говорит, – вмешался Игнат, – у нас же свобода.
– А вы, – повернулся Илья к Игнату, – лжец! Потому как нарядились так, будто вы семинарист, а на самом деле в Бога не веруете. Стало быть, лжёте! Впрочем, лукавство ваше недолгое будет, вы вскоре станете… бухгалтером.