* * *
Лале отказывается, чтобы ее провожали, потому идет знакомой тропинкой к воротам одна. Несмотря на произошедшее, гложат ее совсем не потерянные краски (добудет новые), ни поступок Явуза-паши (разве впервой?) и даже не открытие чувств между Нурай и помощником ее супруга, о которых они, должны быть, сами еще не догадываются, но которые очень скоро станут явными.
Гложет ее то, что она увидела из воспоминания Явуза.. Ее мать, Хюма, Халиме..
(..даже жаль ее, шахи-хатун, халиме…
– напрасно! она-то в свое время никого не жалела! мать твою в могилу свела!..)
(..кто бы мог подумать.. четвертый сын, а дождался своей очереди. да еще и в четырнадцать лет падишахом стал!
слышится тяжелый вздох дайе-хатун:
– ох.. слишком высокую цену она за это заплатила. и она, и айше твоя милая с ней заодно..)
Неужели это правда?
Халиме ненавидела Айше, мать Лале – это очевидно было ей даже по этому видению. Ненавидела за то, что всячески поддерживала девушку, которую та унижала.. Хюму. Мать Мехмеда.
Может ли быть так, что ее мать в самом деле могла каким-то образом поплатиться за это жизнью? И что к этому причастна та, кто еще жива – Халиме? Но скажет ли она ей что-то?
Очень вряд ли, иначе бы сказала еще в Ночь Хны, как и про ту абсурдную примету.
Вероятнее всего, эта тема отчего-то под строжайшим запретом в замке.
Потому и Шахи-хатун ничего не говорит Лале, потому и Дайе-хатун
(..мать твоя тебя любила больше жизни.. все готова была за тебя отдать. и отдала.
– что тогда случилось, наставница? – голос мехмеда чуть надламывается – почему меня все так возненавидели? ведь я был просто ребенком.
– ах, мой птенчик, если бы я могла рассказать.. но ты ни в чем не виноват! и она не виновата. да никто.. так распорядилась судьба..)
ничего не сказала Мехмеду.
Лале так погружается в свои мысли, что даже не замечает у ворот силуэта, и лишь в последний миг отскакивает, не успев врезаться. Поднимает голову, и с удивлением узнает в нем своего рыжеволосого друга.
– Аслан? А ты зачем здесь?
– Лале – он же, кажется, совсем не удивлен, а скорее обрадован этой неожиданной встречей – я пришел забрать кое-что из служебных вещей Дамета. Он не успел сдать и меня попросил. А ты к Нурай приходила?
– Да.. – она отводит взгляд, не желая развивать тему.
Друг чувствует это моментально: