– Стой, стой, – смеюсь с этой неугомонной. И это в ее сорок лет. – Даже если ты следующий пациент…
– Три пациента, а потом у тебя конец смены. Я все проверила.
– Тань, ну что за детский сад.
– Я, может, и детский сад, а ты словно шахтер, который спины не разгибает. Вон и черные пятна на лице.
– Что? Где?
– Шучу я, пойдем уже, – тащит она меня в сторону, но я упираюсь.
– Да боже! Дай хоть сумку возьму.
Забегаю в кабинет перевести дыхание. Вот люблю я ее. Но она порой такая назойливая. Затем беру сумочку. В одном она права: надо перекусить. Тем более что сегодня Виталий будет до вечера в лаборатории.
Таня ждет в своей новой машине, которую ей выдали в счет ремонта. Я сразу вспоминаю про порше, который ее подрезал, но тут же давлю мысль. Лучше вообще не думать про порше. Любом порше.
– И куда мы сегодня?
– О, я нашла одно отличное местечко за углом. Шикарная рыба и креветки. Не морщись. Я помню, что ты их не любишь.
– Ничего, я с удовольствием поем стейк из семги.
– Отлично. Виталий все еще молит о пощаде?
– Нет, – фыркнула я. – Да и извиняться ему не за что. Тем более после той премии у нас стало больше клиентов. И несколько я бы могла принять, если бы не ты.
– В клинике есть и другие врачи. А ты бы кончала принимать пациентов и стала заниматься другими обязанностями.
– У нас и так все работает как часы.
– Вот сразу понятно, почему Виталик на тебя клюнул.
– Почему же?
– Ты так же, как и он, не хочешь видеть толпы и не нуждаешься в богатстве. Будь ваша воля, вы бы уехали лечить негритят. Добряки. А между тем…
Она паркуется кое-как, и мы выходим возле ресторана.
– Здесь вроде нельзя.
– Потом штраф заплачу. Так вот… – Мы заходим внутрь, и я словно погружаюсь на морское дно. Симпатично, но слишком все синее. До тошноты. – Ты уговорила Виталия отказаться от продажи вашего препарата «ГеоФарму».
– Оламин.
– Не важно…
Я еще сесть не успеваю, как меня парализует. Да, она права. Путем долгих уговоров, хлопанья ресниц, а в итоге рассказав, что Левицкий опасный человек и вообще мой бывший, я уговорила Виталика подождать других предложений.
– Есть такое, – аккуратно присаживаюсь под внимательным взглядом Тани. Официант как раз приносит меню и тут же уходит, а мы продолжаем смотреть друг на друга. – Тебя раньше это не волновало.
– Раньше меня это и не волновало, потому что у нас с Виталием было наследство, которое он, кстати, спустил на клинику, оставив жалкие крохи. – Я невольно смотрю на ее иномарку, которую она получила взамен своей. Не менее дорогой. – Не надо туда смотреть. Моя ласточка – это все, что у меня осталось.