Она сомневалась в том, что в тогдашнем состоянии смогла бы добраться до Парижа без него. У обоих тогда после бессонной ночи слипались глаза, но, когда они приехали с вокзала в «Ле Мерис», он принялся ослепительно улыбаться, смеялся и шутил с коридорным. Глядя на него, можно было подумать, что он проспал десять часов на пуховой перине.
В первый день в Париже они проспали до обеда (в смежных комнатах апартаментов Мэтью, где имелась, кроме того, общая гостиная), и ей снилось, что она исповедуется в своих грехах дежурному портье гостиницы. «Понимаете ли, моя матушка совсем скоро должна родить, но, когда это произойдет, меня, скорее всего, не будет рядом с ней, потому что я слишком занята – развлекаюсь в другой стране с лучшим другом своего мужа. Я владела легендарным мечом по имени Кортана – возможно, вы слышали о нем, он упоминается в La Chanson de Roland[6]? Оказалось, что я недостойна носить это оружие, и я отдала его брату; при этом, кстати, подвергнув его смертельной опасности. За ним теперь охотится не один, а два очень могущественных демона. Предполагалось, что мы с моей лучшей подругой станем парабатаями, но теперь это невозможно. И еще я позволила себе поверить в то, что мужчина, которого я люблю, может полюбить меня и забыть Грейс Блэкторн, несмотря на то что он всегда прямо и откровенно говорил мне о своих чувствах к ней».
Закончив свою речь, она подняла голову и увидела, что портье превратился в Лилит; в глазницах демонессы извивались черные змеи.
«По крайней мере, ты хорошо послужила мне, дорогуша», – произнесла Лилит, и Корделия проснулась с криком, который еще несколько минут отдавался у нее в ушах.
Ей удалось уснуть. Проснувшись снова, на этот раз оттого, что горничная раздвигала шторы, она взглянула в окно и с удивлением обнаружила, что на улице светит солнце, увидела нескончаемые ряды парижских крыш, похожих на колонны солдат, марширующих к горизонту. Силуэт Эйфелевой башни вырисовывался на фоне синего неба. А в соседней комнате ее ждал Мэтью, чтобы вместе отправиться на поиски приключений.
Следующие два дня они обедали вдвоем – один раз в великолепном, поразившем Корделию ресторане «Синий экспресс» на Лионском вокзале. Это было чудесно, они как будто сидели внутри гигантского цельного сапфира! Гуляли вместе в парках, ходили по магазинам: накупили сорочек и костюмов для Мэтью у Шарве, где одевались Бодлер и Верлен, приобрели несколько платьев, ботинки и пальто для Корделии. Но она запретила Мэтью покупать для нее шляпки. Всему должен быть предел, заявила девушка. Он предположил, что пределом должен стать зонтик, без которого приличная дама не могла выйти на улицу, к тому же этот предмет гардероба выполнял заодно и функцию оружия. Она захихикала и еще подумала тогда: как же хорошо посмеяться.