Порылся в аптечке, нашёл нужный препарат, закинул в рот двойную дозу и, не разжёвывая, запил. «И вот была ли нужда так напиваться?» Виктор Ильич вспомнил свой микросон, потом сон про смерч и, наконец, вопрос, вырвавший его из бреда, который сном можно назвать разве что с большой натяжкой.
Виктору Ильичу очень захотелось взглянуть на стол, рассмотреть эту старую рухлядь, так сказать, в деталях. Саша намеревался сохранить в тайне сумму, отданную за стол. Родители бы его никогда не поняли. Но молодому человеку трудно хранить в себе такие секреты. Это бремя кто-то должен делить, и Саша поделился с ним. Для него, военного пенсионера, это были баснословные деньги. Виктор Ильич решил, что молодой писатель совсем рехнулся со своим дурацким хобби. Но это – негативное мнение – была одна из причин, почему родители не узнали, и поэтому Виктор Ильич, как настоящий друг, только удивлённо покачал головой, удержавшись от комментариев.
Погрузившись в воспоминания первого знакомства с идиотской покупкой Клинова, Виктор Ильич поднялся в кабинет-студию. Он не знал, что будет делать, пока не оказался рядом со столом.
Смотритель придвинул кресло и сел за стол.
Юре хватило аннотации в начале книги, чтобы детское любопытство и фантазерство выгнали его из дома на ночь глядя. Он, поправив рюкзак за плечами, перемахнул через турникет в метро на родном «Водном стадионе» и под пронзительный свисток контролёрши заскочил в поезд. Он помнил, что на «Кузнецком мосту» в центре зала есть лестница, ведущая вниз. Как-то на вопрос о том, что там, отец огрызнулся, мол, какая разница, и дернул сына за руку, мол, не затормаживай движение. Юра не в шутку заинтересовался и расспрашивал у всех своих знакомых о загадочном спуске, на который люди не обращают внимания. Все мнения сходились на одном: под залом расположены технические сооружения. Но Юра не хотел в это верить, фантазия рисовала иное. Сегодня ему непременно и срочно нужно перелезть через решетку и спуститься… хотя бы, чтобы просто толкнуть тамошнюю дверь: а вдруг откроется.
Грезя, Юра задремал, проезжая «Маяковскую»…
Его растолкала женщина.
– Конечная, – сказала она. И Юра выбежал из вагона.
Он больно закусил губу, досадуя, что проспал. Поезд с шумом скрылся. Юра собирался вернуться назад, чтобы всё-таки добраться до «Кузнецкого моста», но тут внимание привлекла толстая тётка в униформе. Из вестибюля она спустилась на платформу и подошла к металлической калитке с табличкой «СЛУЖЕБНЫЙ ПРОХОД». Юра наблюдал, как та перекидывает через калитку руку, отпирает дверь и скрывается в полутёмном тоннеле. У Юры аж в ногах засвербело кинуться вдогонку, но он заставил себя переждать. Часы на табло томительно считали секунды. Но и ждать долго нельзя: вот-вот должен подъехать следующий поезд. Юра подбежал к калитке. Дотянуться до щеколды с обратной стороны он не мог, потому просто подтянулся и перемахнул через калитку. Сбоку оказались две двери. В одну из них, видимо, и скрылась толстуха. Впереди – вторая калитка, с надписью-«молнией»: