– Что же в этом плохого? – пожал плечами Макс.
– Ничего, – Валери погладила его по руке, – но, честно говоря, мне не нравится эта картина.
– Почему? – Макс удивлённо посмотрел на неё.
– Оба выглядят как дети, – задумчиво разглядывала картину Валери, – слишком наивно, на мой взгляд, или глупо.
Макс молчал, впервые встретившись с такой оценкой.
– Но это моё мнение и не больше, – засмеялась Валери, – пойдём на крышу, оттуда мы сможем представить, что, так же как Шагал с Беллой, летим к Эйфелевой башне.
Они поднялись на смотровую площадку и оттуда наблюдали за циркачами внизу, которые показывали акробатические трюки на радость туристам.
Но Макса больше привлекало близкое небо, под которым расстилался Париж. Он думал о том, как же был счастлив художник, рисуя себя со своей ненаглядной женой, летящими по небу. Почувствует ли он когда-нибудь такое же счастье, как Шагал? Да и Париж сейчас совсем не тот, что был в начале прошлого века…
– О чём ты задумался? О сегодняшнем происшествии?
– Да, я думаю, как быстро всё меняется – не успеешь оглянуться, а уже тот Париж, который показывали в фильмах всего лишь десять лет назад и который я помню из детства, безнадёжно ушёл в прошлое. Так, глядишь, и жизнь пройдёт…
– Фу-у-у, – надулась Валери, – какой ты всё-таки меланхолик. Ты наводишь на меня тоску, я уже жалею, что пошла с тобой гулять.
– Прости, прости, что-то я, действительно, зафилософствовался.
– Чего тебе не хватает в жизни? Ты из благородной семьи, обеспечен, рядом с тобой красивая девушка, – кокетливо улыбнулась она, – зачем грустить?
– Не обращай внимания, наверное, просто я не хочу расставаться с тобой. Жду-не дождусь, когда мы будем жить вместе.
– Это меняет дело, тогда можешь погрустить ещё…
Туристов на смотровой площадке становилось всё больше. Рядом встал профессиональный целовальщик со своей напарницей. Они притворялись влюблёнными, но Макс безошибочно определял игру на публику. Он знал, что студенты подрабатывают таким забавным способом по поручению мэрии то на смотровой площадке, как эта, то около Эйфелевой башни, то у Лувра, чтобы поддержать у Парижа репутацию города влюблённых. Когда-то Максим разговаривал с одним из таких пареньков, и тот сокрушённо поведал, что к концу дня его губы становятся каменными. Но платят неплохо – пятнадцать евро в час для студента отличный заработок.