Домой ехать не хотелось, и разговаривать с отцом о том, что он будет делать дальше, тоже не было настроения. Надо идти работать на Монмартр, денег совсем не осталось.
Погода портилась, однако туристов и желающих получить портрет от французского художника было всё равно достаточно. Макс ощущал усталость, сдобренную проснувшимся похмельем и последствиями удара часами, но рисовал без устали. Он понимал, что Бернард потребует возмещения убытков, и не представлял, откуда взять такую сумму. Придётся всё-таки занимать у матери или отца.
Интенсивная работа измотала в конец, и голова загудела, но хорошей стороной стало то, что не было времени пожалеть себя. Иногда подсаживалась девушка, похожая на Валери, и тогда он ощущал в груди неприятное жжение. Рука уверенно выводила чужие черты лица, а разум хладнокровно замечал недостатки. Теперь он знал недостатки и любимой девушки. Бывшей любимой. Недостатки, несовместимые с любовью.
"Нет, ребята, – мысленно спорил он с Жераром и Валери, – вы считаете меня глупым романтиком и слизняком? Ваше право… Может, я таким и был. Но моей боли вы не увидите." От злорадной мысли губы его растянулись в улыбку, и девушка, которую он рисовал, улыбнулась ему в ответ. "Да, в этом мнимом и ложном мире нужно не отличаться от всех, иначе пригласят на казнь, как Цинцинната."
Жан-Пьер устало свернул мольберт и присел рядом с ним.
– Ты закончил или ещё порисуешь? – со вздохом спросил он.
– Наверное, тоже свернусь.
– Пойдём куда-нибудь сегодня?
Макс осторожно покачал заболевшей головой.
– Мне хватит уже приключений. Поеду к отцу, нужно денег занять.
– Тебе не хватает того, что ты зарабатываешь?
– Хватало бы, если бы не непредвиденные обстоятельства. Вчера так напился, что сломал у дяди дорогущие часы.
– Ничего себе, – присвистнул приятель, – а с чего ты так перебрал?
Но ответить Максим не успел. К своему изумлению он увидел подходившего к ним Жерара. Его походка была деловой, и в глаза он смотрел, ничуть не смущаясь, словно и не было вчера неприятного инцидента.
Брат поздоровался с Жан-Пьером и посмотрел на Макса строго, как на школяра-хулигана.
– Нам надо поговорить, Максим.
– А чего ты не позвонил? Боишься, что я брошу трубку?
– Может, и так.
– А то, что я тебе дам по шее, ты не боишься? – со злой усмешкой спросил Макс.