. Движения плавные, но выразительные, манящие. Мы сводим друг друга с ума еле заметными прикосновениями, но когда музыка становится ярче, наши личные демоны выходят наружу, выгружая изнутри весь накопившийся опыт. В эти мгновения я обнажена и свободна, как никогда. Захватив мою лодыжку в свой персональный плен, Громов тянет меня на себя и кружит по всему танцевальному периметру, чтобы в следующую секунду подбросить вверх и вернуть в свои заботливые объятия. Отдаваясь танцу всю накопленную за годы искренность души, не замечаю, как мелодия заканчивается, а наши ладони и лица оказываются в опасной близости друг от друга. В голове туман, мысли продолжают свое хаотическое движение по кругу, концентрируюсь на одном лишь «поцелуй меня». Нас прерывает голос ведущего вечера:
– Дорогие гости, пришло время определить победителя сегодняшнего вечера. Поаплодируем участникам. Посовещавшись с жюри, мы решили определить победителя с вашей помощью. Тайное голосование объявляю открытым.
Медленно прихожу в себя. Шквал не стихающих аплодисментов наводит меня на мысль, что мы с Громовым перешли грань. Медленно выдыхаю струйку воздуха вверх, пытаясь сдвинуть с места выпавшую из укладки прядь волос. Ничего не выходит. Друг Сушинского берет эту миссию на себя, бережно укладывая непослушный локон мне за ухо. Я отлетаю от него как ошпаренная, но натыкаюсь спиной на серьезную пару претенциозного возраста. Не состоявшийся адвокат защиты тянет меня на себя. Пытаюсь вырваться из мужской хватки, но по итогу лишь усугубляю собственное положение.
– Поставь меня место! – кричу в лицо Громова.
– Ну, ты чего, падший ангел! Мы ведь победили! – восклицает Макс, поднимая наши руки, – победили! – произносит по слогам, чтобы смысл произошедшего успел добраться до покинувшего голову мозга.
—Да, но радоваться можно и тише, – бормочу под нос, словно Гринч я, а не он. – Смотри, весь народ испугал, – киваю по сторонам.
– Они расступились, чтобы нам не мешать, – слышу, сквозь смех. – Анастасия Викторовна, меньше пессимизма, – произносит Громов, отпуская меня, – от него морщинки на лбу появляются, – и указывает пальцем на собственный лоб.
– А чего Вы такой радостный, Максим Александрович? – интересуюсь, принимая снова защитную позу. Так определенно легче с ним разговаривать.