– Снова ложь, – я подсознательно ощущаю, как пальцы Громова скользят по моему плечу, вызывая мурашки,– и Вы даже не не краснеете! Побойтесь Бога, Шестакова! – змей-искуситель во плоти.
– Говорит отражение самого дьявола, – я поднимаю подбородок выше, сталкиваясь нос к носу с обладателем. Желание отдать на наркотическую проверку выпитую бутылку с шампанским уже не кажется таким диким. Ну, не могу же я в самом деле так себя вести с таким женоненавистником.
– Вы и в Бога не верите? – Громов смотрит глазами куда угодно, но только не на меня. Я снисхожу с небес на землю и поворачиваюсь, чтобы столкнуться с непроницаемым серым взглядом.
– Вера слишком сильна подвержена субъективизму, – отвечаю без тени эмоций на лице. – Считаю, что в наше время нужно верить лишь в себя. Иначе мир тебя просто поглотит. И даже кость твоя не станет ему поперек горла.
– Вы конкретно подсели на феминизм, Анастасия Викторовна! – восклицает адвокат без тени улыбки.
– С чего такие выводы? – взмахиваю волосами, сбрасывая скопившееся напряжение.
– А всё ясно, как божий день, – голос праведника ему не идет. Второй раз за пять минут вспоминает о Всевышнем. – Я уверен, что проблема, которую так или иначе Вы проецируете на любое событие в настоящем, гораздо глубже той, что Вы мне рассказали пару дней назад. А также я уверен, что Вы прекрасно понимаете, что я пытаюсь Вам сказать. И Ваша ложь в моем присутствии только подтверждает эти факты.
– С чего.., – хочу возмутиться, но меня тут же словесно затыкают:
– У тебя уши краснеют, когда ты хочешь соврать, – будто с маленьким ребенком диалог ведет.
– Я не хочу иметь с тобой, тьфу, с Вами, ничего общего! Понятно?! – срываюсь на крик, попутно осознавая, что проиграла. Снова. В какой раз уже?
– Но нам придется объединить усилия, чтобы победить, – хватает меня за руку Громов, когда я устремлено двигаюсь к выходу на террасу.
– Нам? – ошарашенно таращусь на бесстрастное мужское лицо, – и с чего такая уверенность в победе? – бросаю гневно на ходу.
– На досуге прокрутил нашу беседу и нашел некоторые несостыковки, – в умении завуалировать мысль ему точно равных среди моих знакомых нет.
– Ох, и сразу согласились? – поднимаю в удивлении брови. – Вы ведь были против, Максим Александрович, – пытаюсь задеть без причины, но по итогу только еще глупее выгляжу. – Почему же сейчас передумали?