Пока я был с Де Монами, моя мать недолго обучала меня, но гораздо больше я узнал во время своего пребывания на контролируемом Черным Братством острове Инистхана. Тьенцо с энтузиазмом одобряла возможность лечить раненых товарищей – или ее саму, – если возникнет такая необходимость. И разве вы этого не знаете? Оказывается, у меня есть талант к целительству.
Я снова связал меж собой перерезанные артерии и вены, извлек бактериальную инфекцию, которая уже начала распространяться, и, наконец, подарил Турвишару энергию, необходимую ему для пополнения запасов крови. Я был доволен собой, Мия бы мной гордилась.
Разве что ее звали не Мия. Это была Хаэриэль. Я постарался не думать о своей матери.
Под конец Турвишар посмотрел на меня своими более чем черными глазами, и пусть он был слаб, но, по крайней мере, улыбался.
– Я даже не могу придраться к твоей технике. Спасибо.
Я улыбнулся ему:
– Не за что. Но тебе следует поспать. Это нужно, чтобы восстановить силы.
Турвишар кивнул:
– Сомневаюсь, что смогу, учитывая, что спать не на чем, но я постараюсь.
– Ха! Думаю, твое тело с тобой не согласится… – Я осекся, почувствовав запах жареного мяса.
Я оглянулся и увидел, что Джанель нагрела каменный пол, использовав его горячую поверхность для приготовления пищи. На мгновение меня охватила паника, но Джанель либо повезло, либо она работала с достаточно крошечными порциями энергии, чтобы избежать эффекта хаоса. А может быть, Тераэт помог, потому что именно он жарил куски вьючного животного, осторожно переворачивая мясо, чтобы поджарить обе стороны.
– К счастью, в особых приправах они не нуждаются, но, боюсь, нам придется есть их по-кирписски. – Он завернул кусок мяса в ткань, оставшуюся от шелкового халата, и протянул Турвишару.
– И что значит «по-кирписски»? – спросил я.
– Просто представь, что это вкусно[90].
– Я безумно рада, что ты здесь, Тераэт, – сказала Джанель. – Я никогда в жизни не готовила. Я бы, наверное, просто дотла все это сожгла.
Эти слова вызвали одну из редких ярких улыбок Тераэта, которые заставляли облака расступаться и солнце сиять после месяца бурь. Я не успел отвернуться, и Тераэт поймал мой взгляд. На мгновение наши глаза встретились.
– Лови.
Тераэт перебросил мне все еще обжигающе горячий кусок. Я поймал мясо и принялся подбрасывать его на ладонях, пока оно не остыло, а затем вонзил в него зубы. Никаких специй. Никаких приправ. Это была самая вкусная еда, которую я когда-либо пробовал. Даже представлять ничего не требовалось.