Я подозревал, что это было больше связано с тем, что я был голоден, чем с качеством мяса.
Мы съели все мясо, которое разделал Тераэт. Поскольку у нас не было возможности его сохранить, не стоило оставлять его, чтобы оно испортилось. Ну нам ведь совершенно нечем было рисковать.
Оставалось только надеяться, что мы сбежим из Пустоши, прежде чем все умрем с голоду.
________________
– Кажется, я знаю, почему заклинание Турвишара дало обратный эффект, – сказал я после того, как мы, покончив с ужином, уселись, скрестив ноги, освещаемые тусклым красным светом, горевшим в туннеле.
– Ты имеешь в виду, узнал точно так же, как в прошлый раз? – поинтересовался Тераэт.
– С первой попытки это сложно объяснить, – вздохнул я. – Как бы то ни было, всякий раз, когда я смотрю за Первую Завесу, весь этот регион кажется… порченым. Повсюду плавают хаотические скопления. Мне кажется, чем сильнее заклинание, тем больше вероятность того, что ты можешь попасть в это скопление. А врата занимают довольно большую площадь. – Я намеренно не упомянул о том, что я сделал с Роламаром, или о том, что это весьма напоминало то, что сам Вол-Карот делал с людьми и предметами вокруг него.
Я отчаянно пытался об этом не думать.
– Как и человеческое тело. – Джанель откашлялась. – Я, конечно, не использовала свою силу специально, но… разве я не должна была тоже натолкнуться на такое скопление?
– Специально? То есть непреднамеренность ты понимаешь именно так? – Тераэт заломил бровь.
Джанель старательно не обращала на него внимания.
– Совсем не обязательно, Джанель, – сонно откликнулся Турвишар. – У тебя сильная аура без талисманов, в связи с чем она может служить буфером. Тебя может защищать твоя внутренняя сила. Именно поэтому в Академии учат не целиться в броню, и поэтому же для убийства волшебника лучше использовать кинжалы, а не мечи – они достаточно малы, чтобы быть защищенными аурой их владельца.
Я взглянул на Тераэта. Я всегда считал, что он использует кинжалы, потому что их легче спрятать.
– Предполагается, что ты спишь, – ткнул я пальцем в Турвишара.
– Но вы-то разговариваете! – Смешок Турвишара перешел в стон. – Кроме того, кто-нибудь из вас может ошибаться.
– Прости, Шарик, – Джанель.
Взгляд, которым он ее одарил, был столь восхитительно гневным, что я с трудом не расхохотался.