Борис (так звали жениха) взял длинный пычак[2], которым будущий тесть пять минут назад резал баранину, и поднял над столом. Кто-то засмеялся и показал на блюдо с кусками мяса, мол, давай порежь. Борис подмигнул ему и полоснул себе лезвием ниже локтя.
Кровь заструилась по светло-голубой рубашке. Как по команде, все стали оборачиваться. Их лица искажались, глаза наполнялись ужасом, кто-то заорал, одна женщина выбежала из дома.
Перекрикивая всех, Борис полосовал руку со словами:
– Теперь верите, как я люблю ее?! Верите?
Мать бросилась к нему:
– Верим, верим.
Отчим зажал руку с ножом:
– Отдай, Борис.
Борис и не держал. Нож упал к ногам Камиллы. Она сидела растрепанная, заплаканная. Слева раздался негромкий дребезжащий голос:
– Видишь, на что готов ради тебя мой сын.
По левое плечо от Камиллы, прямая, как палка, невозмутимая, как привидение, сидела черноволосая женщина. Она улыбнулась и подняла рюмку:
– За здоровье Бореньки.
Когда Бориса увезла «Скорая», а гости разбежались, мать лежала с мокрым полотенцем на лбу. Камилла чистила ковер от крови и бегала мочить матери полотенце, когда то становилось теплым.
Камилла выжала полотенце, положила матери на лоб.
– Мам, не хочу я за него идти…
Мать лежала, закрыв глаза.
– Что делать. Ну, выпил лишнего, с кем не бывает. Не такое терпели, и ты терпи.
Пять лет спустя Бориса посадили за вооруженное нападение в составе группировки. Черноволосая женщина пришла к матери Камиллы и плакала, что Бореньку подставили. Никто не заметил, что сидит она на том же месте, что и в день кровавого признания, только теперь на её лице не было невозмутимости.
После ухода черноволосой женщины Камилла снова мочила полотенце и разглаживала на лбу матери.
– Уезжай, дочка. Ищи счастья подальше отсюда. За Марфушкой пока погляжу. Устроишься – заберешь.
Дали Камилле «комсомольскую путевку» в город Гдейск. Через время мать намекнула Камилле, что муж требует больше внимания. И Камилла забрала дочь.
Марфа помнит их кровать в общежитии в комнате на 3 человек. Чаще всего она спала с мамой, но иногда кто-то из девчонок не возвращался на ночь, и тогда у нее был отдельная кровать.
Помнит недалекую калмычку, которая пила соленый чай. Маленькая Марфа звонко спрашивает:
– А что это за соленый чай?
– Хочешь попробовать?
– Хочу!
– Держи!
Калмычка вручает крохе два граненых стакана с кипятком: