кормом всякой птице как инжиру быть?[107]
Дитю если хлеба ты дашь вместо молока,
дите бедное от того хлеба мертвецом считай.
Когда же зубы вырастут [у него] затем,
то само по себе станет сердце его ищущим хлеб.
Птица неоперившаяся, когда летать отправится,
куском [лакомым] для любой хищной кошки станет.
Когда же вырастут крылья [у нее], то взлетит она сама по себе —
без нарочитости, без свиста доброго и злого.
585 Дива речистость твоя в молчащего превращает,
уши наши речь твоя в рассудок превращает.
Уши наши – рассудок, когда говорящий ты,
суша наша – океан (бахр), когда море (дарйа) ты.
С тобой нам земля милее /букв.: лучше/ небосвода,
эй, [все от] Арктура от тебя осветилось до Рыбы[108].
Без тебя для нас на небосводе мрак,
а с тобой, эй, Луна, сей небосвод вообще кто такой?»
Форма возвышения /апогея/ есть у небосводов /у планет/,
смысл возвышения – у чистой души.
590 Форма возвышения для тел существует,
тела подле смысла [лишь] именами являются.
[О том, как] вазир ответил: «Я не прерву уединения»
Сказал он: «Доводы свои укоротите,
совету [моему] в души и в сердца [ваши] дорогу создайте!
Если надежен я, то обвиненным не быть надежному[109],
даже пусть назову небеса я землею.
Если совершенен я, то с совершенством [моим] отвержение [ваше] к чему?
Если ж нет, то эти хлопоты и мучения к чему?
Я не выйду из этого уединения наружу,
так как занят я состояниями внутренними».
Возражение муридов на уединение вазира
595 Все сказали: «Эй, вазир, [у нас] отвержения нет!
Речь наша не похожа на говорильню иных.
Слезы [из] глаз от разлуки с тобой бегут,
ох за охом из средоточия души исходит.
Дитя со [своей] кормилицей /няней/ не спорит, однако
плачет оно, хотя ни зла не знает, ни добра.
Мы словно арфа, а ты [по ней] плектром ударяешь,
рыданье не от нас, ты [сам] рыдаешь.
Мы словно свирель, а мелодия в нас – от тебя.
Мы словно гора, а эхо /отзвук/ в нас – от тебя.
600 Мы словно шахмат (фигуры) в выигрыше и мате /поражении/,
выигрыш и мат наш – от тебя, эй, приятный качествами!
Мы кто есмь, эй, ты, для нас душа души,
чтобы нам быть с тобой наряду?
Мы – не́быти (‘адамха), а бытия (хастиха) наши —
ты, Существование абсолютное, бренность выказывающее.
Мы все львы, но львы на стягах,
нападение их возникает от ветра, от порыва к порыву /от мига к мигу/.
Нападение их видимо, но невидим ветер.