Обратился к огню царь[, сказав: ] «Эй, резкий нравом,
тот мир сжигающий природный нрав твой где?
Как ты не сжигаешь? Что сталось с особенностью твоей?
Или от судьбы нашей другим стало побуждение твое?
825 Не жалеешь ты [даже] огнепоклонника,
а тот, кто не поклоняется тебе, как он-то спасся?
Никогда, эй, огонь, ты терпеливым не бываешь.
Как не сжигаешь ты? Что с тобой, не способен ты?
Глаз повязка сие диво или рассудка повязка?
Как не поджигает такое пламя высокое?
Очаровал тебя кто? Или волшебство это?
Или противоречие натуры твоей из-за нашей судьбы?»
Сказал огонь: «Я тот же, эй, шаман[139],
входи, чтоб ты увидел [сам] мой жар!
830 Натура моя иной не стала и элементы мои,
клинок Истинного я есмь и тоже по разрешению рублю.
У двери шатра собаки туркмена
подхалимничают перед гостями.
А если у шатра пройдет чужой лицом,
нападение увидит от собак по-львиному он.
Я не меньше собаки есмь в рабстве,
не меньше тюрка есть Истинный в жизни».
Если огонь натуры твоей [тебя] печальным содеет,
жжение по повелению Владыки религии он [тебе] содеет.
835 Если огонь натуры твоей [тебе] радость подаст,
в него радость Владыка религии заложит.
Когда печаль увидишь /почувствуешь/ ты, прощенья испрошай,
печаль по повелению Творца явилась действовать.
Когда пожелает Он, то источник печали радостью станет,
источник пут ног свободою станет.
Ветер [= воздух], земля, вода и огонь суть рабы,
со мной и тобою [сравнить,] они мертвы, а с Истинным – живы.
Пред Истинным огонь всегда наготове /букв.: стоит/,