Но никого другого из смертных в этот час в соборе не было. Органист был единственным исполнителем и единственным внимающим, да и был ли он смертным в эти мгновенья? Кто знает? Он играл и слушал, закрыв глаза. Его сильные пальцы уверенно касались клавиш, заставляя орган дышать и окутывать всё вокруг плотными струями поющих регистров.
Только Бог. Только Бах. В этот миг великого откровения больше ничего не существовало в целой Вселенной. Даже время приостановило свой бег, чтобы послушать.
Наконец, заключительная трель, словно нехотя, увенчалась торжественным мажорным аккордом, завершающим этот утренний гимн, и его затухающие волны унеслись в разверзнутые небеса словно стая белых птиц. Наступила тишина. Но странно, эта тишина была уже другой. Она была живой, светлой и солнечной, несмотря на темноту и продолжавшийся за окнами дождь.
Органист открыл глаза и взглянул вверх. Там светло-золотистым хороводом кружились и беззвучно смеялись шесть ангелов. Глаза его улыбнулись, как улыбаются, когда встречают старых знакомых.
– Господи, спасибо тебе за новый день, – сказал он тихо, затем осенил себя крестным знамением и медленно встал. Его высокая фигура двинулась к выходу. Через минуту где-то справа внизу еле слышно захлопнулась дверь, и всё стихло.
До восхода солнца оставалось ещё полчаса.
ГЛАВА I. Einzug der Gladiatoren3
Давно, ещё на службе в армии, Глеб Борисович Пуляев, теперь полковник милиции, перенял у своего старшины привычку чётко, по-военному, проговаривать самому себе всё, что он делает – словно зачитывал инструкцию перед строем. Делал он это, правда, не вслух, как товарищ старшина, а про себя, но тем не менее с подобающим выражением – раскатывая дробью букву «р» и выделяя ударением последний слог, словно щелкая каблуком. Это, считал он, помогает ему быть сосредоточенным и держаться в командном тонусе, поскольку был он не какой-нибудь там хрен-с-горы, или отставной козы барабанщик, а служил в должности начальника РУВД Центрального района в областном центре.
Понедельник для полковника начинался, как и должен был начинаться типичный понедельник – чётко, строго, как положено. Согласно рраспорядкА, рабочий день начинался в 8—00 рровнА. В данный момент малая стрелка часов была рровнА между цифрами семь и восемь, а большая – внизу – на шести рровнА. Корроче, часы показывали 7—30 рровнА!