– Сейчас – да, а раньше язык в лицее преподавала.
– Да, – сказал я, – муж у тебя что надо… Наверное, это здорово – жить, не зная ни в чем отказа.
– Валерик, – улыбаясь, Лина покачала головой, – ты лучше расскажи о себе, рисуешь?
Я рассказал ей о своих арбатских приключениях. Слу-шая, Лина всплескивала руками и испуганно повторяла: «Боже мой, в мороз! Рисовать на улице!» Чтобы не казалось, что я жалуюсь, я соврал в конце, что уже нашел хорошую работу. А потом спросил:
– Слушай, ты не знаешь, где Вадим? Он исчез, домой не пишет.
Лина кивнула:
– Да, я слышала. Но я не знаю. Я видела его давно. Он учился тогда на последнем курсе и заходил к нам. Но с тех пор… Я не знаю, это так страшно. Давай не будем об этом. Хочешь, я покажу тебе фильм, который сняла в Париже и Ницце. Ты не был там? Ничего, заработаешь – поедешь, Валерик.
Мы смотрели фильм, пили вино, ели, вспоминали. Незаметно стемнело.
– Вот что, – решила Лина, – ты останешься у меня, на улице минус тридцать.
– Послушай, а муж?
Лина расхохоталась:
– А ты что, мой любовник, что ли? Ты ведь мой брат, Влерик.
– Ты меня называешь словно маленького.
– А ты и есть маленький.
Она постелила мне в гостиной, на широком диване. Засыпая, я думал о муже Лины, о том, как он придет глубокой ночью и обнаружит здесь меня, брата. «Брата, – усмехаясь, сонно думал я, – брата…» А проснулся я от тихого странного звука – то ли шелеста, то ли шуршания. Еще не открывая глаз, я ощутил нереальное, острое тепло детства. Я открыл глаза. На краю постели сидела Лина и гладила меня мягкой горячей ладонью по голове. Я будто и не спал. Всю комнату заливал белый свет. Ночь, свет зимней белой луны и силуэт сестры, ее вспыхивающие в темноте волосы.
– Привет, – прошептал я.
– Привет, – тихо ответила она.
– Ты не спишь?
– Нет, а ты?
– И я нет. А где муж, пришел?
– Нет. Знаешь, я соврала, мы… как-то поссорились и он сейчас не живет со мной.
– Вы поссорились?
– Да нет, Валерик, он просто ушел.
– Ты не любила его?
– Никогда. И сейчас не люблю.
– Ты так говоришь об этом, Лина…
– Правду, Валерик.
– А скажи…
– Потом, потом, Влерик, – ее рука закрыла мне рот. Я осторожно убрал ее пальцы, спросил:
– Ты помнишь, как мы рыбу ловили, тогда?
Лина наклонилась ко мне и шепотом рассмеялась:
– Нет, маленький, не помню.
– А я-то помню… моя шея долго еще болела.