– Спасибо, доктор, – произнесла мадам просительным тоном, делая вид, что ничего эдакого не было, ― сколько мы вам должны?
– Операции в нашей стране бесплатны! – гордо ответил умный хирург и добавил строчку из прошлогодней стенгазеты: – «Спасать людей – это наша повседневная работа».
Мадам ехидно улыбнулась, но промолчала. Лыкин после этих слов проверил свою голову – не звенело. Он счастливо улыбнулся и снова заснул.
Истерические трели дверного звонка и вопли жены с требованием открыть дверь, чередующиеся с грохотом железной входной двери, видимо избиваемой крепкими сапогами лучшей половины лыкинской семьи, разбудили его.
– Лыкин, – истошно кричала жена, – проснись! Открывай дверь!
Лыкин открыл глаза. В голове звенело, гудело, болело, и все это многократно усиливалось при каждом моргании.
– Никогда не думал, что моргать так… – Лыкин пытался подобрать подходящее слово, но очередной грохот и угрозы погнали его к двери.
Однако никакой выходной двери не было. На месте выхода из квартиры оказался 6 «б» класс, а на пороге стоял опоздавший Лыкин с портфелем. Возле никелированной скобки, укреплявшей угол портфеля, была маленькая дырка, из которой капали на пол чернила из разбившейся стеклянной чернильницы.
Ласковая учительница, от которой месяц назад сбежал муж, улыбнулась и спросила:
– Лыкин, а где твои родители?
На самом деле родители ей были не нужны, ей надо было поиздеваться над Лыкиным. Это знал весь класс. Не знал только Лыкин.
Чернила капали на покрашенный рыжей краской пол и, повинуясь законам притяжения, образовывали маленькую лужицу.
– Лыкин, я тебя второй раз спрашиваю, где твои родители?
– На работе, – выдавил правдивый Лыкин.
– Да, а я думала, что они уехали на гастроли с Большим театром, – пошутила остроумная учительница.
Класс радостно понял юмор и засмеялся.
– Нет, они на работе, – честно признался Лыкин.
– Вон из класса! – заорала последовательница Макаренко. – Без родителей не смей появляться!
Лыкин повернулся спиной к притихшему классу и увидел запертую железную входную дверь своей квартиры и самого себя в старых трико, майке и тапочках.
– Господи, как же это так? – спросил себя Лыкин, понимая, что он, во-первых, не Бог, что, во-вторых, жена уехала на неделю в деревню к матери, в-третьих, что ключей у него нет. Они остались там, за дверью, и в-четвертых, что сейчас четыре часа ночи.