И опять начинаю просматривать ленту в телефоне.
И слышу:
– Да что это такое, черт побери? – Голос у Лекс хриплый и сердитый, и злится она не понарошку, как обычно, а разъярилась не на шутку.
– Что?
– Что ты имеешь в виду под что? Да вот это самое! – И Лекс показывает на все еще лежащую на столе купюру.
– А что такого? – искренне смущаюсь я. – Я поступил хорошо.
Лекс, видимо, утратила дар речи, потому что несколько минут не произносит ни слова – до тех пор, пока официантка не приносит поднос с едой. На этот раз у нее сдержанное выражение лица. Лекс одаряет ее преувеличенно радостными улыбками, которые девушка, похоже, не замечает, я же пытаюсь отрезать кусок от жилистого серого мяса.
– Стейки готовят совсем не так, – ворчу я.
– Чувак, – Люк уже поглощает свою котлету, – перестань корчить из себя британского лорда, просто ешь, что дают. Готовят здесь хорошо.
Лекс смеется и тоже принимается за еду. Я в раздражении отодвигаю от себя тарелку.
Люк поднимает голову и с набитым ртом печально произносит:
– А где пирожное?
– Как ты можешь проглотить хоть кусок? Ведь тут так хреново.
Лекс смотрит на меня, будто хочет задушить.
– И в чем проблема на этот раз?
– А вас не достает аромат горелого масла, на котором жарился цыпленок, и дешевого парфюма официантки?
– Тебе есть дело до ее духов? – зубоскалит Лекс. – Да ты просто смешон.
– Ничего подобного. Я делаюсь больным от их запаха. Честно говоря, кто-то должен сказать ей, чтобы приняла душ и только потом обслуживала бы столики, потому что…
Маленькая дрожащая рука хочет забрать у меня тарелку.
– Повар сказал, что поджарит тебе другой кусок. За счет заведения.
Лекс выглядит совершенно шокированной, она открывает и снова закрывает рот.
– Нет, все хорошо, – бормочу я, слегка сконфуженный. – Просто забудь. – Девушка кивает и разворачивается, чтобы уйти. – Подожди. – Она снова смотрит на меня. – Мой друг хочет пирожное.
Она еще раз кивает и отходит от столика.
Лекс ошарашенно смотрит на Люка.
– Она слышала, что он сказал?
– Наверное. – Люк, обескураженный, таращится на меня. – Сайе, когда она вернется, извинись перед ней.
Раскрываю от изумления рот:
– Я должен извиниться?
– Да, Сайе, – настаивает Люк, являя строгую версию себя, принадлежащую какой-то другой, альтернативной, реальности. – Ты обидел ее.
Я не верю собственным ушам. С каких это пор Люк начал читать мне нотации? И я вовсе не хотел, чтобы она меня услышала.