Мусе было дать совет так же легко, как суп сварить. А супы она варила отменные, и большими тяжелыми кастрюлями. Весь день Муся торчала на кухне и колдовала, засыпая горстями и щепотками таинственные приправы, и постепенно огромная кухня наполнялась дурманными ароматами, а на личности соседей припечатывали Мусины советы.
Хоть она и знала, что вкусный и необычный суп из ее волшебной кастрюли никто и пробовать не станет, а уж советы ее – и подавно, Муся всё стряпала и учила жизни.
Советы ее были уморительно смешными, и может и глуповатыми, но иногда чья-то спина бегущего от нее соседа слышала и потом понимала правильность, и улавливала смыслы в её кротких сопроводиловках на день.
Мусин суп ел только Макарыч, рыбак в прошлом и нынешнем времени, он вставал позже всех, с мрачным лицом выходил на кухню и, вдыхая дивные ароматы Мусиной стряпни, уже как просьбу спрашивал:
– Супчику.
Муся советовала умыть лицо и руки, прежде чем брать в руки хлеб – «Божий посланник» – так называла она простую буханку из булочной.
– Умойся, умойся.
Макарыч послушно шел в ванную, гремел там пустыми тазами, урчала вода, выходил сияющий и садился на краешек стола. Чужого конечно, своего на этой кухне у него ничего не было.
Макарыч хлебал суп с каким-то котиным урчанием, а Муся советовала, как бы беря мзду за угощение:
– Жениться тебе надо, молодой еще мужчина, сильный, – она робко потрогала бицепс его на руке. – Эх, пропадает.
Макарыч благодарил за суп и уходил по своим делам. А кастрюля с супом медленно остывала на плите в ожидании возможного едока.
А Мусе идти было некуда. Все, чем она интересовалась по жизни, находилось здесь, в этой огромной коммуналке, длинной, как проспект, и с поворотами – как переулочками, в которых тоже были комнаты.
Муся повязала фартук, надела калоши и принялась мыть полы на ничейном пространстве, то есть общем, кухни, ванной, коридоров, которых было аж три.
День проходил незаметно. Если кто-то выходил из какой-то комнаты, то натыкался на очередной Мусин совет: «зонтик не забудь» или «скользко – осторожно». Или «помирись с Лелей, она – девочка хорошая».
Муся знала о жильцах своей квартиры всё. Это был ее мир, она знала его в мельчайших подробностях, и за это жильцы к ней относились сложно.