Для молодых – она не существовала, для людей постарше – представляла некоторую опасность, потому что иногда советом бесцеремонным и бестактным могла ввести в стопор, в краску, в ругню и крик.
Чаще всего в свой адрес она слышала: «ты кто такая, чтобы мне советы давать? Уши вянут».
«Они у тебя вянут от заклепок», – не унималась Муся.
«Ты бы еще кольцо в нос», – советовала она.
На том и расходились по своим комнатам.
Жильцы весь день где-то находились, а приходили в дом с надраенным паркетом по всему периметру бесконечного коридора. Ванна и сортир тоже блестели, как и три раковины на кухне. А на плите квохтело и хлюпало что-то ароматное и зовущее к столу.
Муся и сама не смогла бы объяснить зачем, для чего она занимается ежедневно умыванием этого жилья. Висит же график ненужной бумажкой, Муся все делала сама. С утра. Ей это было легко и привычно – как суп сварить.
А соседи, все разом, делали вид, что не замечают её могучей услуги с этой «авгиевой» уборкой. Они спасибо Мусе не говорили. Мудрили, дескать, это её выбор, не претендовали помочь или хотя бы поблагодарить. Держались за свои амбиции крепче, чем Муся за швабру. Это бы ладно. Но когда они выходили по своей надобности на кухню, то сразу попадали под обстрел Мусиных советов.
Надеясь на общение, Муся не понимала, почему они разбегаются от неё, торопясь сделать свои дела на кухонном пространстве, исчезали.
– Костик, – Муся подошла к студенту, снимавшему комнату. – Неправильно кофе варишь. Здесь главное…
Но Костик, не дослушав, хватал турку, чашку и убегал. Муся не огорчалась. Возвращалась к своей кастрюле, включала газ под ней и начинала свое уникальное общение с травками, добавками и припусками лука и моркови.
Все жилье наполнялось сытными ароматами, сбивавшими с ног.
И тогда Муся, взяв телефонную трубку, говорила громко-громко в телефонную трубку – как бы разговаривая с какой-то подругой.
– Сварила вот чудный грибной суп, приходи. Не можешь? Ах, как жаль. Нет, пойду прилягу. Устала за день. Прилягу… до утра.
И это была как команда.
Как только Муся закрывала дверь своей комнаты и щелкала замком, квартира почти сразу оживала.
На кухню тянулись жильцы и, обмениваясь короткими приветствиями, наполняли пиалушки и чашки Мусиным супом и стыдливо укрывались в своих комнатах.
А Муся все слушала у себя под дверью, довольно улыбалась, и никто бы не посмел, глядя на доброе ее лицо, не сказать ей «спасибо». Но никто не хотел даже думать об этом, все разом доели суп и накрыли пустую кастрюлю крышкой. Все быстро исчезли, потому что боялись, что вдруг Муся выйдет на кухню и начнет давать свои советы. Уж этого люд здешний не выносил.