– Ну-ка, Толенька, – едва заметно шевелились сухие губы. – Что тут у нас… Что тут…
Он и сам толком не понял, что его сегодня разбудило.
Первым делом, выбравшись из гнезда, в незапамятные времена бывшего обыкновенной кроватью, он выглянул в окно. Снаружи все было как всегда. Ничего необычного.
И все же почти забытое, невесть откуда взявшееся волнение – не страх, не тревога, а что-то наподобие предвкушения – погнало его в прихожую, к входной двери. Последний раз это было так давно! Целую вечность назад!
Бережно проворачиваемый замок все-таки щелкнул под конец. Толенька застыл, прислушался. Нет, ничего. Уцепившись за ручку мосластыми пальцами, он осторожно приоткрыл дверь.
Запахи ворвались в ноздри, оглушили, золотым медом разлились в носу и в глотке, а потом проникли глубже, прямо в легкие, заполнив их целиком, до последней альвеолы. Густая горечь сигаретного дыма, легкая гнильца мусоропровода, манящий дух чего-то жареного, и поверху – едва ощутимый налет свежего, уличного, с пряностью облетевших листьев и автомобильных выхлопов.
Настоящие, самые настоящие запахи… И такие сильные… Как долго он жил без них? Как долго он вообще жил? Толенька уже давно потерял счет времени. И, кажется, успел состариться. Иначе как объяснить то, каким он стал?
Подрагивая от растущего возбуждения всем своим худосочным телом, он выскользнул из квартиры и прокрался к дверям тамбура. Босые ноги в грязной чешуе ороговевшей кожи ступали бесшумно.
К запахам присоединились голоса, тоже настоящие, говорившие обыкновенными человеческими словами. Толенька прильнул к закрытым дверям, медленно – мучительно медленно, чтобы, не дай бог, не спугнуть внезапное чудо, – подтолкнул одну створку.
В образовавшуюся щель он сумел рассмотреть людей, толпившихся на лестничной площадке. Их было четверо: молодой парень с большим рюкзаком, кокетливо одетая пенсионерка, пожилой мужик с пивным животом и рыжая девушка. В этот раз Серая Мать привела больше народу!
Он смотрел во все глаза и, кажется, узнавал. Вспоминать было нельзя, вспоминать было страшно, но кое-что он все-таки помнил.
– Надо обойти других соседей, – предложил тип с рюкзаком. – Вдруг у кого-то работает телефон?
Все четверо потянулись к дверям тамбура, за которыми притаился Толенька. Все так же тихо он скользнул обратно, укрывшись за дверью двадцать четвертой квартиры. Замок на этот раз не подвел, закрылся без звука.