– Правила не интересно. Они мёртвые. А футболисты живые. Даже те, которые уже умерли – их всё равно помнят, записи матчей с ними просматривают, статьи о них читают, на них равняются, – сказал Серёжа, распрямляя спину и сердито раздувая ноздри.
– А это кто? – спросила Юлия Павловна, показывая на яркую большую фотографию с симпатичным небритым мужчиной.
– Это Месси.
– Кличка?
– Нет, Месси – это фамилия. У аргентинцев всё не так, как у бразильцев. Они непримиримые соперники не только по футболу.
– Интересно всё это. Какой-то свой особенный мир. И ты в нём живёшь. Я как-то совсем не любопытствовала этой частью твоей жизни: а кто-нибудь тебя учит футболу, сынок? – спросила Юлия Павловна.
– Особо никто, – отмахнулся Серёжа. – Секции у нас нет, в спортшколу ездить далеко, да там и отбор серьёзный, меня не возьмут…
– Это почему же?
– Мясо надо наращивать. Голова моя бестолковая работает хорошо, а скорости нет, рост мал, удар слабоват, тренироваться надо, – вздохнул сын.
– Сам так решил или намекнул кто?
– Намекнули…
– Кто? Нет тот ли мужчина, что приходит к вам на спортплощадку?
– А ты откуда знаешь о нём, ты же не приходишь смотреть наши игры? – подпрыгнул на диване Серёжа.
– Видела со стороны, – немного зарумянившись, улыбнулась мать.
– А-а, из окон подглядывала? Опять у этого Дятла была? – резко пробурчал Серёжа.
– Зачем ты так? Он не Дятел, а Дятлов Олег Владимирович, давай не уподобляться бразильским комментаторам. Между прочим, директор школы и будущий депутат. Уважительнее надо быть к старшим, сынок, тем более к учителям, – с гневной нотой в голосе проговорила Юлия Павловна.
– Да надоело мне уже! Весь класс меня подкалывает, что ты к нему ходишь. Смеются, спрашивают: «Когда у меня будет братик или сестричка – дятлёныши?», – прошипел Серёжа, сделав акцент на последнем слоге.
Воцарилось молчание, сопровождающееся еле слышимым шорохом системы охлаждения стоящего на письменном столе компьютера. Юлии Владимировне очень хотелось откровенно поговорить с сыном на тему её отношений с Дятловым. Много раз она пыталась это сделать, но не решалась, ощущала, что не хватает чувствительных аргументов на его дерзкие мальчишеские вопросы. Вот и в этот раз решила не искушать судьбу – рановато сыну вникать во взрослые дела. Подрастёт – поймёт, наверное. Тем более, что и тема разговора предполагалась иная.