– Ванеска, прости, – сказал он тихо, глядя на растущую внизу чёрную опухоль гучей.
Сестра промолчала.
– Если мы откроем запорные ворота на Инице, – спустя время спросила она, – какой силы поток это сможет породить?
– Он будет достаточно сильным, чтобы смыть переправы и докатиться почти до стен города.
Княжна кивнула.
– Люди на воротах посажены в захоронах, – продолжил Малиц, – связь с ними есть, ждут нашего сигнала.
– Откроем ворота, когда гучи частично переправятся. Тех, кого не притопит, добьём на нашей стороне. А тех, что переправляться как раз будут, и добивать не придётся.
Княжна снова помолчала.
– Мы погибнем не зря, Малиц, не думай так. Мы заберем с собой столько этой сволочи, что у Маконы нам будет не скучно. А Угрицким князьям будет легче справиться с заразой.
Она повернулась к брату, притянула его за плечи и прошипела в лицо с внезапно прорвавшейся сквозь обычную холодность ненавистью:
– Каждый убитый нами враг, Малиц, это шанс для полян. Каждый дополнительный час, проведённый ими под Зборучем – шанс на победу для отца. Поэтому мы будем убивать этих тварей, пока будут подниматься наши руки, а потом, когда руки устанут, будем зубами вгрызаться им в горло. Мы не остановимся, брат! Ты слышишь меня? Ну-ка, встряхнись! Перед тобой – нелёгкая задача. Или ты надеялся на героическое самоубийство? Ну, нет! Смерть в бою мы ещё с тобой должны заслужить! И только когда мы её заслужим, мы откроем городские ворота и радостно пойдём в свой последний бой!
– Чем мы их задержим кроме Иницы, сестра?
– Есть у меня для них ещё пара сюрпризов. О! Эти загорские говноеды ещё запомнят Зборуч, поверь мне!
Ванеска резко отстранилась и ударила кулаком в кольчужной перчатке по бревнам башни так, что дерево загудело.
– А теперь иди, князь, и сделай то, что давно должен был сделать. Не совершай ещё одной ошибки…
Малиц без объяснений понял, о чём речь. Они обменялись с сестрой долгим взглядом. Ему стало легче – он не увидел в этом взгляде осуждения. Легче ему стало ещё и от того, что, наконец, закончилась пора метаний и сомнений, пора неизвестности. Наступило время действовать. И это, как ни странно, дало ему долгожданную решимость и собранность. Он уверенным шагом направился к лестничному колодцу.
Его задержал хранитель.
– Князь, всё готово для обряда. Могут служители созывать народ?