Да. Они, предлоги эти, были очень и очень востребованы. Да-да. Более чем.
Без них, без этих нужных и даже необходимых предлогов, пазлы бы не сложились.
Без них и картина-то не картина, а так… – фитюлька сплошная, козявка бесцветная, тусклая и безликая. Колориту русского без них нет. И это не обсуждается. Это истина.
Тётенька вошла в раж, восторженно махала голыми руками, страшно кривила лицо, плевалась по сторонам и ругалась как последний сапожник, пардон, сапожница.
Отборная брань разносилась по салону – словно злые вороны и вороватые сороки в небе летали и дрались отчаянно меж собой – перья только кружились и падали, падали, падали на грешную землю, пардон, на пол заплёванный.
Ох, как её корёжило… ох, как её вверх подкидывало… ох, как её всю наизнанку выворачивало… Всю подноготную стало видно.
Ох, как ей это всё надоело… Хуже горькой редьки…
Жить ей не хотелось…
Хоть в петлю… Хоть в омут… Хоть в пекло… Хоть на рельсы…
Хоть в мясорубку… Хоть в бетономешалку… Хоть со скалы с разбегу…
Хоть куда… Лишь бы не видеть всего этого пустопорожнего…
Не жизнь, а сплошное безобразие!
Врагу такого не пожелаешь!
Да! Сдохнуть лучше! Умереть! В гроб! В землю!
Да! Под землю! На небо! На небеса далёкие!
Туда! К Богу поближе! От людей подальше…
И такая «каторга», опять же по её жёстким, но жизнью вымученным словам, продолжается уже без малого десять лет, или пятнадцать… а то и все двадцать – двадцать пять. Вечность целую это всё тянется… тянется… и тянется…
Да! Долго эти мытарства жизненные длятся.
Надоело! Обрыдло! Глаза бы на всё на это не смотрели…
«И когда же это всё кончится… Когда??? А?? Кто скажет?? Кто мне подскажет?? Кто заступится за меня?? За такую уставшую и измученную женщину… Кто поможет?? Кто? Кто? Кто? Заколебало оно уже меня всё в карамельку…» – завершила она выплеск своих острых и гневных чувств и эмоций, накопившихся за эти долгие мученические и страдальческие годы.
Ни в чём неповинные «пассажиры-охламоны» молча, вместе с набежавшей вдруг слюной, проглотили это импровизированное, жёсткое по своей сути и ругательное по словам, эссе в их адрес от глубоко истерзанной непутёвой жизнью и надоевшей хуже горькой редьки этой «чёртовой работой» обезумевшей от всего этого «скотского и даже какого-то звериного безобразия в стране» уставшей от сказанного и другого всего прочего простой русской женщины.