– Таких обычно упекают за решетку.
– А ты не упекай, – глупо произнес я и улыбнулся. Кажется, мне не разрушить ею выстроенную между нами невидимую стену.
Лицо Доры сделалось настороженным и неприятным: уголки рта опущены, глаза широко раскрыты, старческие морщины похожи на рубцы, а веснушки на засохшие пятна краски, седые пряди, выбившиеся из пучка, как тонкие ветки. Атмосфера, поселившееся в комнате, начинала меня душить.
– Прости. – Я поспешил уладить недоразумение, лишь бы она не приняла меня за сумасшедшего. – Не всегда получается подобрать слова, чтобы ясно выразить свои мысли. Твои книги помогли мне пережить…проблемы. Я тоже хочу создавать то, что будет помогать справиться с трудностями, позволит испытать забытые чувства или же сбежать от реальности.
– Ты у кого эту речь списал?
– Дай мне договорить, – грубо попросил я.
– Ох, простите, господин вещатель, пожалуйста, вещайте, – с легкой иронией в голосе произнесла она. И я почувствовал себя дураком, несущим нелепицу, но отступать уже поздно.
– Я хочу быть проводником в несуществующие миры.
– В Бога задумал поиграть?
– А кто в него не играет? – задал риторический вопрос.
– Ты сам пришел к такому решению или подмазываешься ко мне?
Вопрос поставил меня в тупик. Я рассчитывал снискать ее расположения как раз тем, что решил стать писателем. Но писателем хочу быть не для того, чтобы подобраться к ней. Я как будто играю с Дорой в «Сапер», интуитивно жму на поля в надежде, что бомба не рванет.
– И то и то.
– Что?
– Я не подмазываюсь к тебе и сам пришел к такому решению.
– А если бы я не была писательницей, ты бы все равно приехал ко мне?
– Да. Мы же не чужие.
– Чужие, Эраст. Ты не знаешь меня, а я тебя. А тянешься ты ко мне лишь из-за кровного родства. Хотя оно не обязывает поддерживать с родственниками крепкие взаимоотношения. Мне вот интересно, к кому бы ты заявился с просьбой научить писательскому мастерству, не будь у тебя таких, как я в роду?
Никак не пойму рада она мне или нет. Пытается удостовериться, что я не использую ее в корыстных целях или пытается сделать так, чтобы я сам захотел уйти. Эти неудобные вопросы она бросает в меня, как камни, я чувствую от них боль.
– Я скучал по тебе. По-твоему это не веская причина для встречи? Я не прошу любить меня. Не спрашиваю, когда мне было шесть, ты притворялась заботливой бабушкой или правда что-то чувствовала ко мне. Не спрашиваю почему ты ни разу не приехала к нам, не писала, не звонила.