– Там самоубийство было полтора месяца назад. Слышал?
– Ты про девчонку, сиганувшую с моста? – Кирьянов сел в мое кресло, спихнув на пол шелковые подушки. – Как не слышать? Дело было громкое. В СМИ полно публикаций. Они прямо набросились на эту историю, словно это первое самоубийство в городе. А ты что, с луны свалилась, раз спрашиваешь?
– Я из Италии приехала две недели назад, – напомнила я забывчивому другу. – А потом сразу за новое дело взялась. Мне некогда было газетки читать. Ой! – Я поморщилась, ощутив резкую боль в спине. – Почему эти мази не действуют?
– Потому что ни одна мазь не поставит тебя на ноги за один день. Не ной.
– Сам не ной. Расскажи лучше, кто дело вел.
Кирьянов пожал плечами:
– Это не наш район. Насколько помню, выезжали опера Вяземского района. Капитан Морошин, слышала о таком следователе?
– Не пересекалась, но район мне сильно не нравится. Как раз только что я расследовала дело и выяснила, что кто-то, возможно, подкупил следственную группу, чтобы убийство выдать за самоубийство.
Кирьянов удивленно поднял бровь:
– Серьезно? Влезать не буду, отдел там и правда расхлябанный. Но это точно не Морошин, можешь мне поверить.
– Что он представляет из себя?
Владимир Сергеевич поставил тарелку на одеяло и сунул мне вилку.
– Ну, тебе с ним общий язык тяжело будет найти.
– Гей?
– Боже упаси. Идейный. А еще правильный и немного туповатый. Вот есть у него инструкция, Морошин от нее ни на шаг не отойдет. Все по бумажке делает.
– А к частным детективам как относится?
– Они для него как класс не существуют. Ты ешь, ешь.
– Я ем, ем. – Подцепив на вилку кусок жареного яйца и кружочек соленого огурца, я отправила их в рот. – То есть ты с ним связываться не советуешь?
– А что… – Кирьянов закашлялся в кулак до слез в глазах. – Блин! Не в то горло… – Он несколько раз шумно отхаркнулся и выдохнул, утирая глаза. – А что, есть повод связываться?
– Есть, кажется. Поэтому и спрашиваю.
– Мой тебе совет – если есть возможность обойтись без его участия, обойдись. Очень противный мужик. Все коллеги его об этом говорят. Закон от буквы до буквы вызубрил, а с людьми работать не умеет.
– Может, и обойдусь. Пока и дела-то нет никакого.
Владимир Сергеевич уткнулся в свою тарелку, и я не смогла не поддеть его:
– А жена не будет ревновать, что ты у чужой бабы ужинаешь?