– Здесь всего минут десть назад было очень весело, – язвительно сказала я, делая пару незаметных шагов назад и концентрируя целебную энергию в кончиках пальцев. Сильного вреда не нанесу, но вырубить на пару вздохов вполне способна.
– Знаю, – устало отозвался он, – казнь.
На последнем слове я вздрогнула, а мужчина же испустил тяжёлый вздох и сокрушённо произнёс:
– Ну кто же так приговаривает к смерти? Кто же так казнит? Ни гордости подхода, ни чувства прекрасного, ни достойного обоснования – смешно сказать, они даже петли из дубовой нити неправильно завязали. Пришлось прервать этот позор на самой патетичной ноте.
Да он утратил свой разум – сразу догадалась я. Больница для оздоровления и проживания умалишённых находилась на окраине столицы, под патронажем древнего аристократического рода Ромашкирин, что издревле славился своими целительскими методиками. Возможно бывшие простые граждане королевства под предводительством тёмных эльфов добрались и до туда. Хотя зачем им это? Но мне их не понять.
Я еще раз внимательно оглядела незнакомого оборотня – кожаные сапоги в пыли и нуждаются в чистке, чёрные широкие брюки на удивление совершенно чистые, как и белая, совершенно гладкая, хлопковая рубашка. Более на оборотне ничего не было, что даже для оборотня не являлось признаком благоразумия в достаточно промозглое и холодное утро. А он сидел уже на земле, привалившись спиной к холодной и грязной стене.
– Знаете, вам лучше бы подняться, – вспомнила я список заболеваний, следовавших после вот таких посиделок за холодной земле, и встревожилась за здоровье незнакомца я.
Мужчина пьяно взглянул на меня, икнул, отпил ещё вина из горлышка, и задумчиво поинтересовался:
– Зачем?
Нервно оглядевшись, я подумала, что самым правильным в моей ситуации будет уйти, не оглядываясь, но… «Когда тебе плохо – помоги тем, кому ещё хуже». Я целительница и мне, как целительнице подобное было бы непростительно.
Я решила всё ему объяснить:
– Вы можете простудиться.
– И? – даже немного лениво вопросил мужчина, разглядывая лилии на бутылке.
– И заболеете, – продолжила я нервно. Поведение этого мужчины и правда начало меня нервировать.
– И? – всё тем же ленивым тоном поинтересовался мужчина.
У меня дёрнулся глаз. Мне показалось, что ему совершенно безразлична его собственная жизнь. Ему будет всё равно, даже если я пригрожу ему смертью. Но именно это и являлось самым последним доводом: